Имперец. Том 3
Шрифт:
И я не собирался прятаться, как какой-то там крысеныш.
Прятаться здесь нужно было не мне.
Туман, просачивающийся во все щели особняка, уже рассказал мне и план здания, и кто где притаился, и кто что делает. И что на входе меня ждут пятеро решительно настроенных бойцов, готовых защищать обитель зла до последней капли моей крови.
Я замер перед входной дверью, и Воздух нашептывал мне, что внутри напряженно дышат бойцы. Дружина князя боится, она не привыкла по-настоящему сражаться. Родовые войны давно уже не тревожили местную
Не люблю штурмы зданий…
Входная дверь вылетела, сбив двоих бойцов. Трое попытались открыть огонь, но спусковые крючки их автоматов раскалились добела. Все трое синхронно одернули руки, а в следующее мгновение ледяной слепок моей ладони уже припечатал их по затылкам.
Я растерянно оглядел коридор.
И это все, что ли?
Как-то даже несерьезно…
В доме установилась неестественная тишина. Люди не спали, поднятые тревогой, но и соваться ко мне навстречу не спешили. Наверняка замерли за дверьми многочисленных комнат и только и ждут момента, чтобы ударить в спину, когда я беспечно пройду мимо. Но я не собирался давать им такого шанса.
По полу от меня во все стороны заскользили морозные змейки, каждая находила свою дверь и намораживала лед на внутренний замок, не позволяя слугам и домочадцам покинуть комнаты, в которых они сейчас спрятались.
Пешком по лестнице, устланной зеленым ковром, я поднялся на третий этаж без каких-либо проблем. По обе стороны от двери стояло двое бойцов, открывших огонь без намека на предупреждение.
Ну вот, совсем другое дело, а то я уже думал, совсем скучно будет.
Передо мной мгновенно выросла толстенная ледяная стена, не пропустившая ни одной пули. И когда оружие у охраны защелкало впустую, эта самая стена распалась на тысячи мелких осколков. Я рванул к бойцам, и ледяные осколки пришпилили их к стене.
— Неплохо, неплохо, — похвалил я охранников, отправляя отдыхать четкими ударами ладони.
А затем пинком распахнул дверь кабинета главы рода.
Тот сидел за какими-то документами, точнее, делал вид, что сидел за какими-то документами.
Григорий Васильевич Распутин был мужиком ближе к пятидесяти, худощавым, чернявым, с сильной примесью восточной крови. То ли татары потоптались в уважаемом княжеском роду, то ли буряты, тут так сразу не разберешь.
— А вы, собственно, кто? — деланно удивился Распутин, подняв глаза от бумаг.
— Меня зовут Александр Мирный, — охотно представился я, небрежно поведя рукой, чтобы дверь за моей спиной захлопнулась и покрылась толстой коркой льда.
— Что-то не припомню, чтобы приглашал вас к себе, молодой человек, — приподнял бровь мужчина.
— Смотрите, какое интересное совпадение, — произнес я. — А я ведь тоже не припомню, что приглашал к себе вашего сына.
У Распутина-старшего при этих словах потемнели глаза.
— Ваш дражайший наследничек организовал взрыв в моем офисе, — не стал я
— Кишка у тебя тонка, щенок, князю угрожать, — прошипел Распутин, теряя все показное спокойствие.
Кажется, он хотел встать, но его идеально-выбритой шеи коснулся холод созданной мной ледяной катаны.
— Ну что ты, какие угрозы, — широко улыбнулся я. — Всего лишь голая констатация фактов. Ты же наверняка уже в курсе, что за мной не заржавеет поломать парочку-другую костей?
Мужчина пошевелил пальцами, видимо, пытался создать какую-то технику, но в следующее мгновение обе его ладони оказались пришпилены к подлокотникам кресла.
— Все-таки руки, — резюмировал я, цокнув языком.
Распутин-старший взвыл. Он очень пытался сдержаться, но раздробленные кости кистей — это не бумагой порезаться.
— Я тебя убью! — сквозь боль пригрозил мужчина, медленно оседая обратно на сидение.
— Мог бы убить — уже убил бы, — заметил я, пожав плечами. — К тому же на твоем месте я бы не стал угрожать человеку, способному спокойно войти в твой дом, положив всю твою охрану, и затем приставить лезвие уже к твоему горлу. Я ведь могу позднее вернуться, войти и тихонечко. Без шума и пыли.
— Сюда уже едет полиция… — прошипел Распутин, стараясь не шевелиться, чтобы не потревожить раненых рук. — Тебя повяжут и казнят за нападение на благородного.
— Это вряд ли. Твой сын ведь поспособствовал взрыву в моем офисе. Ты ж вроде глава рода, а пацана не контролируешь, — ответил я. — А это, между прочим, вредит моему доходу.
Я прошелся по кабинету Распутина, рассматривая интерьер. Классический такой английский стиль. Зеленые обои в какой-то рубчик, деревянные панели, темный потолок, также отделанный деревом. Сразу понятно, откуда тут главные инвестиции идут.
— И вот я подумал, — продолжил я мысль, — ты ж, князь, человек не бедный, а потому за делишки своего сынишки заплатишь мне какую-нибудь приятную компенсацию.
— Чтобы князь плебею виру платил?! — вскинулся Распутин.
— Нет, ну у тебя по-прежнему есть выбор, — усмехнулся я в ответ. — Ты или платишь, или я сам возьму. И, поверь, второе тебе определенно не понравится.
— Да пошел ты… — прошипел Григорий, забывшись от гнева.
— И что же все пытаются меня куда-то послать? — картинно вздохнул я, и снова обошел кабинет по периметру.
Я был не большим специалистом поиска тайников, но некоторые вещи все-таки максимально очевидны. Типичные места расположения секретов — обычное дело. Вот, например, картина в тяжелой золоченой раме, под которую так и тянет заглянуть.
— А что это у нас тут? — спросил я в воздух, потянув на себя произведение искусства.
Картина, как я и подозревал, оказалась на петлях, так что мягко откинулась, демонстрируя спрятанный под ней сейф. Я обернулся к Распутину-старшему и уточнил:
— Может, все-таки вира?