Империум человечества: Омнибус

Торп Гэв

— Неприемлемо. Разумеется, я одобряю ваше стремление исправить прегрешения своих боевых сестер, но в силу обстоятельств нужны последствия. — Он придвинулся на шаг и продолжил. — Во всем. Разве не этому научило нас прибытие Селестины? — Ла-Хайн плавно сменил манеру речи, словно общаясь с простолюдинами во время службы. — Таков закон мироздания. Действия порождают последствия. За все приходится платить. — Его суровое морщинистое лицо угрожающе нависло над Галатеей. — Должен быть взаимный обмен.

— Лорд-диакон,

я бы попросила вас выражаться яснее, — не дрогнув, сказала канонисса.

Ла-Хайн позволил себе тонко улыбнуться.

— Истязатели займутся немногими выжившими во время побега колдуна, Ворго и другими людьми; их наказание послужит хорошим примером для остальных. Мне кажется, провинившейся боевой сестре следует разделить их участь для демонстрации верности вашего ордена.

— Одна из моих сестер сложила голову во время тех печальных событий, — возразила Галатея. — Вы просите меня отдать еще одну?

— Ах да, погибшая… сестра Лета, насколько я помню. Она пала в благородном противостоянии еретику — чистейшая из всех. Но этой жертвы недостаточно.

Мирия стала подниматься на ноги.

— Я буду…

— Ты будешь стоять на коленях, сестра! — голос канониссы прогремел в зале как пушечный выстрел, и его незримая сила заставила Мирию вновь упасть на колени. Лицо Галатеи напряглось. — Мои сестры — ценнейший ресурс моего ордена, и я не намерена расходовать его на усмирение вашего недовольства, мой дорогой лорд-пастырь.

— В таком случае что вы сделаете, сестра Галатея? — спросил Ла-Хайн.

Наконец канонисса отвела взгляд.

— Я дам вам вашу жертву, — жестом она подозвала свою помощницу, ветерана Сороритас. — Сестра Рейко, приведи сестру Иону.

Вздох удивления сорвался с губ Порции, и Мирия взглядом призвала ее к тишине, но на самом деле старшая сестра сама была ошарашена внезапно прозвучавшим именем заблудшей воительницы их отделения. Женщина по имени Рейко вывела за собой Иону из полумрака под алтарем. Иона склоняла бледное лицо, на которое падали растрепанные, засаленные волосы. То была не Иона, а всего лишь тень ее прежней личности, выцветшая картина, источенная годами и всеми забытая.

Когда Ваун сбежал, Изабель нашла одиноко лежащую на грузовых палубах Иону. Ее взгляд был далеким и отрешенным, а крепкая, непоколебимая воля, которую она всегда демонстрировала на службе Императору, пропала. Физические раны Ионы не шли ни в какое сравнение с ее духовными шрамами… Рваная кровоточащая рана зияла в ее разуме, после того как псайкер испытал на ней свои силы, вырвавшись из заключения. Только много позже Мирия поняла, что хотел сделать колдун, волей случая осквернив душу Ионы: Ваун использовал ее для проверки своих способностей и оставил в живых как предостережение.

Никто

уже не надеялся увидеть Иону. Постоянные припадки неконтролируемых рыданий поставили жирный крест на возможности ее возвращения в строй. Тем не менее сейчас она стояла здесь в своей броне.

— Что это значит? — спросил Ла-Хайн.

— Скажи ему, — произнесла Галатея.

Иона подняла глаза и моргнула.

— Я… я далека от прощения. Мне нет оправдания. Потому я предлагаю себя для покаяния.

— Нет… — к удивлению Мирии, возражение само собой соскользнуло с губ.

Стоявшая рядом с ней Порция прижала ладонь ко рту. Только Кассандре хватило мужества прошептать ужасную правду, которую все внезапно осознали.

— Она приносит клятву покаяния…

Иона повела плечами и сбросила красное одеяние, позволив ему упасть на каменный пол бесформенной кучей. Позади нее сестра Рейко молча подобрала одежду, не глядя на других женщин, словно чего-то боясь.

— Перед Императором я согрешила. — Голос Ионы обрел силу и стал слышен во всей часовне. — И нет мне прощения. Нет снисхождения. — Она сморгнула слезы. — Нет помилования.

Мирия жалобно посмотрела на канониссу. Галатея еле заметно кивнула, и селестинки, поднявшись с колен, подошли к Ионе и окружили ее. Все они знали этот ритуал наизусть.

Мирия, Порция, Кассандра и Изабель — каждая бралась за деталь снаряжения и брони Ионы, отсоединяя их и отбрасывая в сторону. В один голос они произносили следующие строки катехизиса:

— Мы отрекаемся от тебя. Лишаем тебя твоей брони и твоего оружия.

— Я оставляю вас по своей собственной воле, — продолжила Иона, — и по своей воле я вернусь.

Позади Рейко кривым ножом нарезала сброшенную мантию сестры на ленты, которыми Порция и Изабель обматывали обнаженные руки и ноги Ионы. Кассандра скрепила ленты изодранной туники печатями со словами клятвы и перетянула торс сестры колючей цепью искупления.

— Я буду искать прощенья Императора в самой темной ночи, — нараспев произнесла женщина.

Сестра Рейко с ножом в руке сделала шаг вперед и потянулась к волосам Ионы, но Мирия хладнокровно отобрала нож. Старшая сестра приблизилась к Ионе и шепнула подруге на ухо:

— Ты не обязана это делать.

Иона посмотрела на нее в ответ.

— Я должна. Одним прикосновением он опустошил меня, совершил нечто столь ужасное… Я не смогу обрести покой, пока не очищусь.

Мирия кивнула и произнесла вслух следующую строчку:

— Когда ты заслужишь прощение, мы примем тебя обратно.

Резкими энергичными движениями она состригла светлые волосы Ионы, пока не осталась лишь голая кожа, покрытая неглубокими порезами.

— До тех пор ты для нас — никто.