Империя диких богов. Легионы
Шрифт:
Ждать команды, по которой мы принялись бы атаковать, никто не стал. Первые камни полетели вперёд вразнобой, стрелять залпом никто не собирался так же. Восемьдесят метров — большое расстояние, но для пращника посильное. Послышались глухие удары, вражеские легионеры подняли щиты, легко переждав град.
Мы запустили по три камня, но не добились видимого результата. Перед строем врагов вышел могучий воин, он превосходил их в росте примерно на голову, с круглым щитом в левой руке, он демонстративно расхаживал вдоль первой шеренги, громогласно о чём-то вещая. Его голос отражался от скал, достигая нас в виде нечеловеческого рёва. Как я ни
Мы бросали камни, с каждым разом всё меньше желая этим заниматься. Командир понял, что ничего не добьётся, отправив нас в ближний бой. Происходящее казалось мне нелепым и жестоким, но ноги несли меня вперёд, навстречу неминуемой гибели.
— Да они нас просто зарежут, как зверей! — панически воскликнул кто-то сзади.
— Император отомстит за нас, сражайся доблестно! — ответили ему.
— Какой император? Пусть он сдохнет вместе с нами!
— Заткнись, трус!
Отвлёкшись на чужую перепалку, я не заметил, как в нашу сторону полетели пилумы. Короткие копья безошибочно находили цель в нестройной толпе, в ту же секунду наш отряд лишился пятнадцати воинов. Хотя воинами назвать крестьянина, который только вчера впервые взялся за меч, было бы ошибкой. А то, что вместо сохи и серпа мои руки держали смартфон, не добавляло мне очков.
Прошло не больше трёх секунд, когда грянул второй залп. Копья собирали щедрый урожай, на земле лежали десятки тел, и ни одного раненого. Смерть приходила к ним мгновенно и безошибочно. Я не умер чудом, хотя шёл в числе первых.
«Ваши войска отступают!»
Сообщила система, заставив меня оглянуться. И впрямь, многие кинулись назад, чтобы спасти свои жизни. Их можно было понять, я бы и сам постарался так сделать, будь такая возможность…
Впереди, где высилось скалистое плато, протрубил рог. Я поднял голову, чтобы посмотреть, и увидел высунувшуюся с края скалы боевую машину. Сооружённая из толстых брусков и обшитая металлическими бляхами, катапульта представляла из себя грозное орудие. Первый шар взмыл в воздух, когда до столкновения с рядами врагов оставалось метров двадцать. Дубинка в руке выглядела бессмысленной. Куда ею бить? По щиту? По собственной голове, прикинувшись умалишённым?
Шар расчертил небо на две равные доли, врезавшись в самую гущу центурий. Я не видел этого своими глазами, но картина явилась сама, как видение. Воины сгорали и исчезали под раскалённым ядром, облитым маслом. Где-то позади командир протрубил боевую готовность. Пока мы метали бесполезные камни, враг успел разобрать машины, пронести их сквозь пещеру и собрать заново.
Четыре катапульты щедро делились с нами смертью, ощущение безнадёги захлестнуло меня в тот момент, когда я замер, не решаясь слепо броситься на врага. Основная ударная сила, на которую ставил неведомый мне полководец, несла сокрушительные потери.
— Да пошло оно всё! — крикнул кто-то, пробегая мимо.
Ополченец прыгнул на строй легионеров, а затем его тело, как мешок с сеном, насадили на копьё, перекинув через первый ряд. Эта же участь ожидала каждого, кто захотел покончить с жизнью: их насаживали на копья и перекидывали через голову. Задние ряды оттаскивали трупы, чтобы те не мешали маневрировать.
Смерть смотрела мне в лицо, она дышала мне на ухо, поглаживая холодными пальцами по загривку. Никогда в своей жизни я не испытывал ничего подобного, незримая игла всадила в мой мозг ощущения, на
Спустя секунду перед глазами вырос прямоугольный щит, он пронёсся мне навстречу, сбивая с ног. Махнув дубинкой, я попытался причинить хоть какой-то вред, хоть кому-нибудь, но никто не обратил на меня никакого внимания. Элитные войска шагали сквозь нас, не тратя силы на лишние удары. Испугавшись этой неминуемой мощи, я подскочил и бросился прочь. Слева и справа от меня протянулись бесконечные шеренги, они сменялись одна за другой, в такт маршу центурий.
— Под ноги, пёс! — удар щитом сбил меня, оглушив.
По моей спине и плечам ступали враги, а я не мог пошевелиться. И всё, о чём я думал в этот момент было: «Меня не убивают, меня не хотят убивать, я могу выжить!»
Сложно сказать, сколько времени я так лежал, но жёсткий пинок в рёбра отвлёк меня от созерцания собственного ничтожества.
— Вставай, ополченец, пришла пора доказать своё превосходство! — с наигранным великодушием сказал кто-то.
Я подскочил на ноги, держась за ушибленное место. Передо мной стоял высокий воин, со шлемом в свободной руке. В другой он держал короткий меч. Бегло осмотревшись, я отметил, что поле усеяно телами, но среди них не видно ни одного сиреневого плаща. Выходит, враги не потеряли ни одного солдата?
Чуть позже я узнал, что с того момента, как я упал на землю, обхватив голову руками, прошло всего-то десять минут. За это время катапульты с потрясающей точностью уничтожили не двинувшиеся с места центурии. Полководец напрасно ждал подходящего момента, он так и не наступил. Протрубив отступление, армия, пришедшая вернуть власть над городом, ушла не вступив в сражение.
Нас никто не пленил и не добивал, так как мы не представляли угрозы. Чуть в стороне трепетало призрачное знамя моего отряда. Оно всегда было там, где располагались основные силы. Теперь нас было ровно тринадцать, из тех тридцати девяти, что бежали из города.
Воины сбили нас в кучу, как баранов, много смеясь и громко разговаривая. Полная уверенность в своих силах не выглядела излишней, они и правда могли справиться с любым, кто решился бы на них напасть. Десятки палаток усеяли поле битвы, тут и там торчали штандарты на длинных шестах. Мирные жители вышли из леса, ручейком устремившись вверх по скале. Они возвращались в свои дома, поскольку ничто не угрожало их жизни.
Припомнив давнюю картину, когда я бесплотным духом носился над миром симуляции, я пришёл к выводу, что это обычное дело. Битвы за города малыми отрядами и крупными армиями происходили повсеместно. Задача простого смертного: вовремя уйти, чтобы затем вернуться в целости и сохранности.
Помимо нашей дюжины в импровизированный загон попало два десятка других людей. Кто-то испуганно жался, кто-то пытался казаться гордым, но на фоне матёрых воинов в позолоченных нагрудниках это выглядело жалко.
— Эй, всё готово, можно приступать! — крикнул легионер со шрамом через всё лицо. — Малые гладиаторские игры объявляются открытыми!
Я заинтересованно прислушался. Вокруг нас собралось по меньшей мере полсотни воинов, каждый рассматривал нестройную толпу с азартом в глазах. Иногда к нам подходили, выхватывали за шкирку и оттаскивали в сторону. Монеты сыпались в старый ржавый шлем, что держал в руках легионер со шрамом.