Империя Дикого леса
Шрифт:
Прю была поражена:
— Как же мы его тогда найдем?
— Тогда, пожалуй, и не найдем, — сказал Чарли. — Лучше нам надеяться, что его не туда сослали.
— Так себе стратегия, — вздохнула Прю и вновь принялась шуршать бумагами. Вскоре она наткнулась на папку, на которой все теми же черными буквами было написано «Эсбен Клампетт». Открыв ее, она в изумлении обнаружила, что внутри пусто.
— Кто-то забрал записи об Эсбене, — сказала она, показывая папку Чарли и Нилу. — Еще хуже.
— Вы думаете, эта информация нужна была кому-то другому? — спросил барсук.
— Да. Либо так, либо
Чарли продолжал поиски и всего через несколько мгновений испустил тихий вопль ликования.
— Вот он, ваш Кароль Грод! — он поднял папку; в верхнем углу стояло имя Кароля.
Архивариус за столом, должно быть, услышал это восклицание.
— В ней пусто, — сказал он. — Вот увидите.
Чарли ухмыльнулся ворчливой черепахе, а затем, словно чтобы успокоить собственное любопытство, открыл папку и заглянул внутрь.
— Ага, — подтвердил он. — Пусто, — потом выгнул бровь, помолчал и добавил: — Хотя не совсем.
— Что там? — спросила Прю.
Бородач достал из папки небольшой сложенный листок бумаги и поднял его двумя пальцами. На внешней стороне было написано «ПРЮ». Он положил листок на стол.
Развернув его, Прю прочитала следующее написанное изящным почерком сообщение:
«МЫ — ЕДИНОМЫШЛЕННИКИ. ПРИХОДИ К ДРЕВУ.
СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ».
Прю перевернула записку и показала своим товарищам-сыщикам. Оба, сощурившись, прочли послание.
— Деревьев в округе немало, — сказал Нил.
— Как вы сказали, кто приходил сюда сегодня утром? — окликнула Прю черепаху. — Кто просил эту же папку?
— Не могу сказать, — ответил архивариус, зарывшийся в работу. — Он был в капюшоне. Один из этих, из халифов.
— А-а-а, — протянул Нил, откинувшись на спинку стула. — Я понял, какое древо имелось в виду.
Рэйчел и Элси сидели на скамье, наблюдая за бурлящей в дальнем конце помещения деятельностью. Толпа «Черных шляп» окружила затюканную фигуру Джоффри Антэнка и колдовала над ним, словно тот оказался в каком-то низкопробном реалити-шоу, где несчастному забитому тихоне полностью меняют имидж, а они были высокомерными модными парикмахерами, совершающими этот невероятный подвиг. Жужжали бритвенные станки, щелкали ножницы, а покрывавшая Джоффри грязь дюйм за дюймом отступала, обнажая спрятанную под ней контрастно-белую кожу.
Элси ощупала собственную макушку.
— Мне бы не мешало постричься, — сказала девочка. — И тебе тоже, — добавила она сестре.
Рэйчел фыркнула:
— Я отращиваю.
— До самого пола? — ее длинные тонкие черные пряди уже касались середины спины.
— Не знаю, — сказала Рэйчел. — Мне пофиг.
Элси на мгновение задумалась:
— Я тоже отращиваю.
Бросив на сестру взгляд искоса, Рэйчел сказала:
— Ну и вырастишь себе еврейскую «афро».
— Я так и хочу, — хотя Элси не знала, что это такое.
Рэйчел улыбнулась. То был первый раз за всю неделю, когда сестра увидела ее улыбку. По крайней мере, так ей казалось. Она приписала эту перемену новому повороту событий. Они еще никогда не были столь близки к спасению Кароля и Марты, и все Неусыновляемые в логове «Шапо нуар» — и особенно Рэйчел — от этой мысли почувствовали
— Чик-чик, вжик-вжик, тра-ла, тра-ли, — раздалось из центра толпы одетых в черное мужчин. Это было жизнерадостное пение Антэнка. Он щебетал весь день, создавая музыкальное сопровождение собственному чудесному преображению. Рэйчел бросила в его сторону тяжелый взгляд.
— Не знаю, как они все это провернут, — сказала она. — Яснее ясного, что он двинулся окончательно.
— Что с ним случилось? — полюбопытствовала Элси, приглаживая волосы Тины Отважной.
— Ну, он вроде как увидел, что вся его жизнь развалилась на куски. Наверно, так оно и бывает, — сказала ее сестра. — Люди просто сходят с ума.
— А мисс Мудрак?
— Кто ее знает? Может, тоже чокнулась и где-нибудь бродит.
Элси на мгновение задумалась, а потом спросила:
— Как ты думаешь, а я чокнулась?
Рэйчел посмотрела на сестру.
— Нет, — сказала она. — Я так не думаю. С чего это вдруг?
— Ну, моя жизнь тоже странная и как бы разваливается.
— Да ну, ты же кремень. Выдержишь.
— Правда?
— Конечно, правда, Элс. — Рэйчел помолчала, а потом добавила: — А я чокнулась, как ты думаешь?
— Нет, — сказала Элси. — Не больше, чем обычно.
Рэйчел скорчила рожу.
— Беру свои слова обратно. Ты совершенно чокнулась.
Девочки засмеялись, и Рэйчел толкнула Элси плечом. Этот редкий момент беззаботного веселья между сестрами нарушил Майкл.
— Эй, вы, — окликнул он, — девчонки, давайте, идите сюда. Нам нужно заучить схемы вентиляционных шахт.
— Точно, — сказала Рэйчел. — Пошли, Элс.
— А этот что? — спросила Элси, кивая на поющего Антэнка.
Майкл нахмурился.
— Придет в себя, — сказал он. — У него выбора нет, — словно заканчивая за Майкла фразу, Антэнк издал громкий затравленный визг, а потом начал декламировать что-то вроде технического руководства к какому-то таинственному механизму. — Идемте, — сказал Майкл, и вместе с девочками вернулся к столу в центре помещения.
Нико рассказывал детям о воздуховоде башни, осторожно вырисовывая красными чернилами на чертежах верный путь. Задача была нелегкая: извилистая линия пересекала и соединяла узкие коридоры на чертеже в фиксированных точках. Маршрут, по-видимому, пришлось несколько раз изменить: там были зачеркнутые тупики и ответвляющиеся новые маршруты, словно кто-то пытался пройти по очень сложному лабиринту в детской книжке головоломок. Наконец он нашел подходящий путь, но детям, чтобы воспользоваться им, нужно было наизусть выучить безумное переплетение вентиляционных туннелей.