Империя Инферно. Жертвенность
Шрифт:
– Казню собственной рукой каждого, кто посмеет опозорить меня перед всей высшей расой! – резко проговорил Заган, и некоторые испуганно ахнули. – Ну… или прозябать таковому в позоре и жалком смертном теле, что со временем увянет и сгниёт. Остальные же будут жить наравне с высшими. Века. Тысячелетия. А может даже и вечность.
Все, и парни, и девушки, восторженно готовились к любым трудностям, только бы стать рядом с такими величественными особами, как Заган и пока никому неведомый император Владимир. Лишь она, немощная, слепая, дрожала от страха, забившись в угол на своей койке в общей спальне
Удивительно или нет, но с новым существованием в тёплом доме со стабильным питанием, в окружении не дикарей, но разумных существ, под покровительством сильнейших властителей мира, всё же одно оставалось неизменным. Одиночество. В диком племени за отличие от других в неё кидались камнями. Существа же разумные не проявляли открытую агрессию, но их насмешки и обидные замечания причиняли больше боли, чем самый тяжёлый камень.
– Господа учителя! Пожалуйста, можно только не с этой ущербной! – запричитал кто-то из девушек в первый день обучения, когда их разделяли на группы по несколько человек. – Она даже облегчиться сходить не может, чтобы не посбивать всех с ног и не врезаться в стену.
– Правда! Можно её убрать? Учитель Заган, вы ведь сами говорили, что слабым тут не место.
Это было сказано в присутствии всех новичков и нескольких вечных, что пришли на большую крытую площадку, набирать себе учеников.
Слепые глаза обожгла обида. Девушка ничего не видела, но слышала достаточно хорошо, чтобы различить насмешки и шёпот в шеренге будущих высших и тихие переговоры их потенциальных наставников.
– Заган, это ведь та самая незрячая?
– Да, она.
– Господа? Может, действительно, стоит задуматься, зачем в наших рядах нужно слабое звено?
– Но, дорогой Кортес, как вы помните, сейчас у нас на счету каждый нефилим. Мы пока не в том положении, чтобы кичиться и выбирать.
– Вы считаете это разумным, Рофокаль?
– До поры, коллега, до поры.
– Если вдруг передумаете, господа, вы всегда можете положиться на меня. Я всё сделаю изящно и с фантазией. Вы оцените.
– Ты становишься чересчур кровожадным, Мархосиас.
– А ты, друг мой Данталион, слишком сентиментальным. Того и гляди, скоро стихи начнёшь писать.
– Возрождение изменило всех нас. Давайте закроем тему и перейдём к обучению нефилимов, – объявил Заган, и разделение новичков на группы продолжилось.
Она совсем не удивилась, когда осталась единственной, кого не взяли в ученики. Наставники собрали каждый свою группу и увели на обучение. Слепая девушка и Заган остались одни.
– Сеньор… – промолвила она.
– В нашем мире единый язык стилизован иначе, так что забудь это слово.
– Что со мной будет?
– Говоря откровенно, мне следовало бы избавиться от тебя, - беспощадно объявил Заган.
– Но так как мы только осваиваем наше измерение и создаём великую империю, каждый подобный нам имеет ценность. По крайней мере, так считает император. Тебе просто повезло. Я возьмусь за твоё обучение лично и заставлю тебя видеть мир иным, внутренним зрением. Это отнюдь не освобождает тебя от необходимости проходить итоговое испытание наравне с
– Я поняла вас, учитель. Я готова.
Ей пришлось не только трудно и больно. Было очень трудно, местами очень больно и порой просто до слёз унизительно.
Наставники дали имена своим подопечным. Обучение шло, и ученики быстро стали добиваться успехов. Сагрит, как прозвал незрячую строгий наставник, естественно, пришлось сложнее всех. Пока другие осваивали управления стихиями, ей приходилось учиться чувствовать, что такое огонь, вода, земля и воздух…
Беспомощная и незрячая, она сидела на месте и пыталась понять природу того, чего не может видеть. Что находится прямо напротив? Зажжённая свеча, ёмкость с водой, горсть земли или… ничего. Сначала ошибки ей прощаются. Но очень скоро наставник теряет терпение.
– Захоти узнать, что это! Почувствуй! Ощути душой всё, что находится вокруг!
– Я хочу! Но не знаю! – едва не плакала Сагрит. – Это земля?
Этим она сделала самую большую ошибку.
Учитель больно надавил на её шею, уткнув лицом в нечто жёсткое, рассыпанное по столу.
– Да, это земля. – С силой затолкал холодные комья ей в рот и не дал разомкнуть губы. – А это то, что бывает за наглую попытку отгадать, а не почувствовать.
Он грубо оттолкнул Сагрит. В слезах и дрожи она пыталась отплеваться от скрипящей на зубах земли…
Позади уже много неудач, наказаний и боли, но она ещё не потеряна.
– Это вода. Вода! Я чувствую! – радостно воскликнула Сагрит.
– Горячая или холодная? – невозмутимо спустил её с небес учитель.
Радость улетучилась, на её место пришла паника, а эмоции, как уже усвоила Сагрит, – главный враг внутреннего зрения.
Она пыталась заново расслабиться, прислушаться, ощутить кожей и нутром неуловимые нотки холода или жара, но от волнения ничего не выходило. Зато немое требование наставника так и скребло по лицу, обжигало грудную клетку.
– Го…горячая…
– Серьёзно?
Её всю окатило, как из ведра водой. Прохладной, комнатной температуры.
– Горячая? – поинтересовался Заган. Сагрит не успела ответить, как вода, насквозь пропитавшая одежду и волосы, стала жутко холодной. – Уверена, горячая?
Вода теперь до такой степени ледяная, что Сагрит начало трястись. Изо рта шёл пар, волосы отвердели, голос полз по атрофированным связкам, но никак не мог вырваться.
– Ты уверена – она горячая?
– Н… н…нет.
– Что-что?
– Х…хол…хол-лод-д-ная…
– Ты хорошо это прочувствовала? Я не слышу! Ты точно хорошо это прочувствовала?!
– Д…да…
Всё закончилось, тело отнялось, и девушка лишилась всех чувств…
Теперь она безошибочно определяла стихию незримых предметов, и в ход шли не просто вода или земля, а кусок льда, растение, стекло, химические элементы. Ошибки на этот раз совершались реже, но расплачиваться за них приходилось ещё большей болью и мучением…