Империя крови
Шрифт:
— Значит, ты остался последним выжившим из команды судна...
— Меня зовут Орим, — пробормотал тот. — Возьми мои рога и покончим с этим.
Фарос выхватил меч и приложил к рогу — острое лезвие легко вошло в костистый нарост. Как он и ожидал, Орим задрожал от унижения и боли. Рога для минотавра означали куда больше, чем потеря руки или ноги...
— Ты можешь сохранить их, если ответишь на два вопроса.
Пленник взглянул с надеждой.
— Какой остров лежит ближе всего к нам?
Орим едва не рассмеялся,
— Вы плывете в этих водах и не знаете? Да овражные гномы куда лучшие моряки...
— Название! — Фарос нажал на клинок.
— Стой! Мито конечно, какой еще другой остров может быть здесь?!
Мито.
Сын Градиса почти услышал смех Морской Королевы. Она вернула их в империю — теперь они со всех сторон окружены имперскими портами. А Нетхосак прямо по курсу.
— Мито, — произнес Фарос, смакуя слово. — Эй, уведите пленника!
Ботанос покачал головой, глядя на карту.
— Нападать на Мито — впустую тратить время. Кто-нибудь успеет послать весть в Нетхосак, и их флот прибудет раньше, чем мы отчалим от берега!
Фарос задумался:
— А ведь они действительно так сделают!
Старейшина Хааб сплел пальцы. Секретные письма с Амура и других колоний не пришли. Ладно, опоздать может любой, но курьерский корабль не показывается уже третий день...
Осторожно постучал помощник.
— Прибыл брат Малковиус...
Уши Хааба дернулись, и он фыркнул:
— Пусть войдет.
Черная фигура прогромыхала:
— Брат Хааб...
— Пусть Предшественники ведут тебя, брат.
Малковиус снял шлем и уселся.
— Старейшина, есть ли свежие известия?
— Я сам обеспокоен — ни один корабль не прибыл вовремя.
— Храм обещал прислать важные инструкции. Постройка новых святилищ в каждой колонии должна быть закончена одновременно. Я должен...
— Мне известны твои потребности, брат. Я уже выслал разведчика пройти по маршруту курьера и узнать, что случилось. Если будут новости, я сразу извещу тебя, брат.
— Есть еще проблема. Командующая Велан не выполняет мои приказы. Недавно отказалась сдать запасы в мое распоряжение.
— Ерунда, — поморщился Хааб. — Я уже написал приказ об ее отстранении...
Снаружи раздался шум. Хааб и Малковиус бросились к окну, выходящему в порт.
— В гавань заходит судно.
— Это курьер, наконец-то!
— Нет, смотри, за ним еще три паруса...
Хааб наблюдал, как четыре больших военных корабля втягиваются в гавань Страсгарда, отрезая выходы из нее.
В этот момент донесся хриплый звук рога.
— Это северные заставы! Сигнал о нападении!
Другой звук наполнил комнату... Старейшине показалось, что он слышал его на службе в прежние годы... Стена перед ними взорвалась обломками и трухой. Во все стороны полетели мелкие камни.
Хааб
— Стража! — закричал он, потом повернулся к Защитнику. — Брат Малковиус?
Латы минотавра лопнули, а упавший камень проломил голову.
Ворвались легионеры.
— Старейшина, мятежники на острове! Они бегут к городу!
— Я понял уже, глупец! Пошли птицу в Нетхосак! Быстрее!
Он сам побежал к птичнику. Каждая птица была выращена в отдельном месте и могла вернуться домой. Название города значилось на клетке. Хааб быстро написал послание, привязал его к ноге нужного крылатого посыльного и подбросил птицу в небо, потом подумал и, сделав несколько копий, выпустил еще трех птиц — для надежности. Теперь он мог вздохнуть свободнее — император получит весть и скоро прибудет вместе с флотом. А пока его легионеры и Защитники будут держаться.
— Найди помощника Малковиуса, — схватил он за рукав ближайшего воина. — Скажи, что я принимаю командование Защитниками именем императора... И прибавь: дух Малковиуса настоял на этом решении!
— Да, старейшина!
Хааб ощупал ногу — кость была цела, и он даже улыбнулся.
— Мы прикончим всех проклятых мятежников! Может, я добуду для императора голову их лидера...
Старейшина посмотрел на порт и корабли.
— Вот глупцы! — рассмеялся бывший капитан-ректор. — Что они хотят получить таким манером?
Благословение Моргиона
Людоедский флот скользнул в южную гавань, укрытую скалами и находящуюся недалеко от Амбеона.
Флагман Голгрина первым спустил трап, по которому сошли сам Великий Лорд и его неповоротливые телохранители.
Потом свели любимого жеребца Великого Лорда, неуверенно ступавшего по сходням, тащили кипы пергамента из козьих шкур, клетки с почтовыми птицами и многое другое.
Голгрин склонился над клеткой, выискивая посыльного, которого тренировали для передачи сигналов между людоедами и минотаврами. Он сам растил птицу, видимо, поэтому она выжила единственная из всех.
— Халаг и кира тук? — спросил он задумчиво.
— Восаги мун дрека, — поклонился подручный, показывая на солнце и выставив три пальца.
Великий Лорд потряс клетку и вытащил гонца. Птица сначала испуганно забилась, потом узнала людоеда и уселась на обрубке руки.
Голгрин достал из ее мешочка первое письмо и прочел новые бессмысленные требования императора. Какая чушь... он потянулся к другому листу пергамента.
— Из Амбеона... — пробормотал людоед.
То, что он там прочитал, заставило его глаза изумленно расшириться: