Империя Оствер. Трилогия
Шрифт:
Обстановка вокруг нас была недорогая и какая-то стандартная, несколько стульев, паласы, пара ковров, и крашеные стены. Освещались комнаты масляными светильниками и свечами, нигде никаких личных вещей — всё это напоминало нашу съёмную квартиру в Белом городе. Мы ступали осторожно и неторопливо, прошли зал, одну комнату, другую и перед третьей остановились. Внутри разговаривали люди, двое, и их речь была неразборчива. Надо было врываться внутрь и всех бить. Но мы знали, что из кареты вышло три человека, и, значит, в помещении не двое, а минимум четверо людей, и на миг мы застыли на месте.
— Приготовились, — прошептал я.
Эхарт
Я махнул рукой, толкнул плечом открывающуюся внутрь комнаты дверь, она раскрылась, и я оказался в просторной комнате. Быстрые взгляды влево и вправо. У двери — воин Григов, крепыш в лёгком кожаном доспехе, который потянулся за мечом на поясе. Справа стоит в красной мантии маг, который приехал с Вейфелем, взгляд у него растерянный, и, судя по всему, он плохо понимает, что происходит. Два человека сидят за столом в центре комнаты: один — это бастард Грига, перед которым лежит тяжёлая сумка, а второй — невысокий худой мужчина с какой-то толстой папкой в руках.
Думать некогда, и всё делается на автомате. Приоритетная цель — это маг. Бросок кинжала в чародея, и тяжёлый стальной клинок вонзается ему в горло. Прыжок к столу. Освобождаю место для моих друзей и подскакиваю к Вейфелю. Полукровка вскакивает, его нелепый и неуместный в летнее время плащ отлетает в сторону, и он пытается ударить меня растопыренными пальцами правой руки в глаза. Однако он не воин, это заметно сразу, по крайней мере, не рукопашник, я с лёгкостью перехватываю его кисть и бью его в солнечное сплетение. После этого поворот, и, ожидая продолжения боя, я вновь осматриваюсь. Однако всё чисто. Альера убил дружинника, а Эхарт прикончил мужичка с папкой в руке, который попытался вытащить из-под стола небольшой арбалет.
— Проверяем, кто жив, а кто нет! — командую я.
Виран и Нунц осматривают тела валяющихся на полу людей, которые совершенно не ожидали нападения, и на всякий случай каждому из них перерезают горло. Я тем временем осматриваю тяжёлую сумку и обнаруживаю в ней свёртки с золотыми монетами и пару коробок с драгоценными камнями, в основном рубинами.
«Ничего себе, — подумал я, — вот это трофей! А что там в папочке, которая упала на пол?»
Наклонившись под стол, я нашёл толстую папку с бумагами, раскрыл её, вчитался в первый лист и оторопел. Это был список всех агентов Тайной стражи великого герцога Канима, которые были отправлены на север работать на подрыв власти Григов. И всё это с домашними адресами, настоящими фамилиями и краткими характеристиками на каждого человека. Пролистнул десяток листов, а там — планы относительно проведения всех диверсионных мероприятий в герцогстве Григ. Охренеть!
— Уходим! — толкнув меня в бок, прервал моё чтение Альера.
— Пора! — поторопил Эхарт, взваливший уже связанного по рукам и ногам Вейфеля на плечо.
— Да, надо делать ноги, — согласился я, кинул папку в сумку, которая весила около тридцати килограммов, и мы с Нунцем направились на выход.
Альера уходил последним и, прежде чем покинуть помещение, опрокинул на пол пару масляных светильников. Горючая жидкость разлилась по дереву. Вырвавшийся из темницы, в которую его заключили люди, огонь весело заполыхал. И, кинув в пламя обрывки каких-то гардин и штор, Виран последовал за нами.
Спустя десять минут наша карета уже катила по тёмным улицам
Как оказалось, выехать из Белого города — не проблема, а вот въехать в него в тёмное время суток можно было только после досмотра и проверки. В тот момент сердечко у меня сильно забилось, потому что связанного бастарда не заметить было нельзя, и я приготовился к драке с патрулём городской стражи, который перекрыл нам проезд. Но в дело вступил Альера, который не растерялся, а совершенно спокойно подозвал к себе старшего в наряде сержанта и сунул ему в ладонь пару золотых иллиров. После этого проезд был открыт, мы миновали мост и вскоре благополучно и без происшествий добрались до тихой улочки с арендованной нами конюшней в паре кварталов от дома мадам Кристины Ивэр.
Эхарт занялся лошадьми и каретой, а мы с Вираном перетащили пленника в конюшню, бросили его в один из денников, а сами быстро подсчитали добычу. Всего в наши руки попало две тысячи иллиров и примерно на такую же сумму драгоценных камней. Вот это куш! Вот это деньги! С ними уже можно думать о каком-то светлом будущем. На каждого из нас минимум по тысяче триста монет. По самой грубой прикидке, наше жалованье за двадцать шесть месяцев службы. Не хило, однако.
— Надо же, — пересыпая на ладонях золотые кругляшки, сказал Виран, — впервые такую сумму в одном месте вижу. Выгодное это дело, врагов уничтожать.
— Это точно, — согласился я и вошёл в денник, где лежал уже очнувшийся Вейфель. — Только дело ещё не доделано.
Я сел на табуретку перед бастардом Григов, а полукровка, открыв раскосые глаза и оглядев полусумрак конюшни, которая была освещена всего парой ламп, посмотрел на меня:
— Ты кто?
Вскинув левую руку, я обнажил свой фамильный браслет с руной «Справедливость» и сказал:
— Я Ройхо. Кто именно, догадываешься?
Вейфель наклонил голову набок, шмыгнул носом и ответил:
— Уркварт, недобиток. А ведь я говорил отцу, что тебя необходимо прикончить, несмотря ни на что. А он… — Бастард наклонился вперёд и сплюнул себе под ноги. — Впрочем, сейчас это уже не важно. Что ты хочешь со мной сделать?
— Сначала хочу с тобой поговорить.
— А потом убьёшь меня?
— Конечно. — Я не стал скрывать своих намерений.
— Тогда какой мне смысл с тобой разговаривать? — Вейфель невесело усмехнулся.
— Смерть, она разная бывает, сын Андала Грига. Ответишь на мои вопросы честно, умрешь быстро и незаметно, а нет — тебе будет очень больно.
— Боль — это серьёзный аргумент.
— Особенно для тех, в чьих жилах течёт кровь дари, — добавил я.
Бастард задумался, помолчал и произнёс:
— Хорошо, я буду с тобой говорить и расскажу тебе всё, что знаю. Но у меня есть одно условие.
— Какое?
— Я хочу умереть в бою. Дай мне честную схватку один на один. Меч против меча.
— Не ожидал от тебя подобного, полукровка, — удивился я.
— Достали! — Вейфель попытался вскинуться, но верёвки на руках и ногах не позволили ему этого сделать. — Всю жизнь меня попрекают родословной и непохожестью на других людей. Но я ведь не только дари, но и человек, оствер из славного и древнего рода Григов. Я прошу честную смерть, так подари её мне!