Империя Оствер. Трилогия

Сахаров Василий Иванович

На мгновение мы все застываем на месте. На выходе тихо всхрапывают лошади. Альера чистит сталь ирута. Эхарт посматривает на сумку с деньгами и драгоценностями. А полукровка Григов делает последнее конвульсивное движение телом. Я поворачиваюсь к Нунцу:

— И чего мы стоим, господин корнет? Мешок давай, труп упаковывать станем. Время поджимает.

Глава 7. Империя Оствер. Грасс-Анхо. 17.07.1404

День начинался как обычно.

Рано утром я проснулся в доме мадам Кристины Ивэр, немного повалялся,

посмотрел на спящую рядом со мной девушку из «воспитанниц» баронессы и, оставив на столике рядом с постелью золотой иллир, отправился в ванную комнату приводить себя в порядок. Потом оделся, прицепил на ремень ирут и покинул спальню. Вместе с друзьями, которые провели ночь в соседних комнатах на третьем этаже, я позавтракал яичницей с беконом, выпил вишнёвого взвара и, распрощавшись с хозяйкой, вышел из дома номер восемь по улице Хальден.

На наёмном экипаже мы прибыли к Старому дворцу, прошли в казарму Чёрной Свиты, и дальше всё должно было пойти по колее — тренировки, занятия и выездка лошадей. Однако день начал преподносить сюрпризы.

Сначала на общем утреннем построении роты без одного взвода, который находился в карауле, наш командир, полковник Гедмин Сид, объявил личному составу о том, что несколько часов назад республика Арзум и царство Цегед разорвали все мирные соглашения с империей Оствер и начали против нас боевые действия. Войска новых противников перешли имперскую границу и начали наступление на владения великого герцога Кайяса. В связи с чем Верховным имперским советом образованы ещё две армии: Четвёртая и Пятая Южные.

Новость, которую нам огласил полковник Сид, конечно же серьёзная. Но она была ожидаемой, поскольку присоединение к Ассиру и Асилку их соседей Арзума и Цегеда было всего лишь вопросом времени. Так что никто из бойцов Чёрной Свиты этому не удивился. И хотя многие из нас хотели бы отправиться на фронт и показать врагам империи, что настоящие остверы ещё живы, мы понимали, что это невозможно. Наш фронт — это столица, и мы ведём свою войну, а поэтому всё, что нам оставалось, — это обсудить известие и двигаться в фехтовальный зал. Послышалась команда полковника: «Командирам взводов развести личный состав на занятия!» — и он удалился. Капитан Винс провёл инструктаж, и мы повернули в пристройку казармы, где нас уже ожидал господин Конн Нагер и его коллеги.

И в этот момент меня окликнул адъютант командира роты, лейтенант Фей:

— Корнет Ройхо!

— Я!

Выйдя из общего строя, я подошёл к командиру взвода и адъютанту.

— Ступайте в кабинет полковника Сида, — приказал Фей.

Посмотрев на Винса, я дождался его соглашающегося кивка и прижал сомкнутый правый кулак к сердцу:

— Есть!

Ноги понесли меня в кабинет ротного командира, куда воинов Чёрной Свиты вызывали только по особым случаям, а мозг быстро прокручивал одну мысль за другой и пытался понять, чего от меня хочет полковник.

«Может, проявились мои контакты с бароном Каиром? — задал я себе вопрос. — Вроде бы нет, всё чисто, посланники Жала Канимов осторожны, и, прежде чем выйти со мной на связь, они постоянно проверяются. Документы, захваченные во время нападения на Вейфеля и людей Григов, отправлены по назначению, и от барона Каира передана „большая человеческая благодарность”, которая пока была выражена одними словами.

А в остальном ничего особо важного и секретного я на сторону не сливал. — И так вертел ситуацию, и этак и пришёл к выводу, что ко мне не подкопаться. — Тогда зачем я понадобился Сиду? Непонятно. Я служу в Чёрной Свите, веду свои дела, выполняю все поставленные передо мной задачи и от остальных воинов роты ничем не отличаюсь, так что при разговоре с командиром мне остаётся вести себя как обычно, но в то же время быть настороже».

За такими размышлениями я подошёл к кабинету полковника. На входе стояли два солдата в полной боевой экипировке. Меня пропустили в двери, и я оказался в месте, где Сид и капитаны Чёрной Свиты решали, что должны делать они и чем заниматься бойцы роты. Помещение было самым обычным — одно большое окно, два стола, на которых лежали папки с документами, и несколько стульев, на белой стене — подробная карта столицы, в левом углу — массивный деревянный шкаф и пара сундуков. Что касается людей, то их было двое — сам командир Чёрной Свиты и канцлер императорского двора граф Руге, по моим наблюдениям, один из основных руководителей «Имперского союза».

Я представился по всей форме и застыл на месте, а полковник и канцлер оглядели меня с ног до головы, и, указав на стул рядом со столом, Руге сказал:

— Присаживайтесь, граф Ройхо.

Отметив, что меня обозначили как графа, а не как корнета, я присел. Канцлер, который чему-то усмехнулся, расположился напротив меня, взял в руки одну из папок, открыл её, углубился в чтение каких-то документов, и в кабинете повисла тишина. Сид смотрит в окно и наблюдает за выезжающими из конюшни корнетами второго взвода. Я рассматриваю потолок и по-прежнему гадаю о причинах моего вызова сюда. А Тайрэ Руге не обращает ни на кого внимания, просматривает документы в папке и время от времени морщит лоб. Так продолжается около трёх минут, до тех пор, пока Руге не захлопнул папочку. Канцлер двора посмотрел на меня, а я на него. Несколько секунд мы мерялись взглядами, и я не опустил глаза, выдержал взор вышестоящего начальника, и, удовлетворенно кивнув, он отвёл от меня глаза и произнёс:

— У вас хороший послужной список, граф Ройхо, и, несмотря на ваш возраст, за плечами немало славных дел, которыми можно гордиться. Потеря родителей и дома — это серьёзный удар по психике любого молодого человека. Но вы не сломались, смогли уцелеть и спастись, выдержали трёхлетнее обучение в «Крестиче» и без колебаний вступили в организацию имперских патриотов. Затем вы немного, но весьма результативно повоевали, снова смогли выжить, и в имперском Генштабе лежат два ходатайства о вашем награждении, одно от командира партизанского отряда Калагана, а другое от командующего Отдельным Маирским горным корпусом полковника Мурманса.

«Оля-ля, — удивился я, — два ходатайства, про которые я ничего не знал. Глядишь, ещё медальку дадут».

А граф продолжал:

— Но это всё в прошлом, меня больше интересуют ваши нынешние подвиги и успехи. За три месяца службы в Чёрной Свите граф Ройхо зарекомендовал себя с наилучшей стороны. Караулы несёт исправно и без халатности, на занятиях усидчив и внимателен, а главный показатель, конечно, — это ваши похождения в Белом городе. Девять официальных дуэлей и девять побед. Это впечатляет.