Империя Превыше Всего
Шрифт:
Но это же лишь первый ее шаг! И этот шаг был сделан просто идеально! Еще не успела Ама закрыть раны, как ощутила, что у Даяны появился магофон. То есть ее организм и энергоскелет принял Нити…
…Аксентия, едва они вошли в корпус, убежала вперед. Всегда крайне собранная и серьезная, Акси в последнее время пребывает в состоянии этакого удивления от себя. Разумеется, заботу о Хогваре Аксентия в категоричной форме взяла на себя.
Эррис ушла в запретную зону. И раньше не сильно разговорчивая, сейчас она постоянно
Их невозможная троица, которая непонятно каким образом сложилась во вполне устойчивый коллектив, все-таки подошел к тому моменту, когда их пути расходятся. Это одновременно, и грустно, и правильно. Аксентия выбрала себе тему работы над Нитями. Над самими Нитями. Эррис ушла в работу над тем, как различные вещества и препараты влияют на разумных. А сама Аксентия предпочла практику применения Нитей.
— Да что же ты делаешь, тупой верзила! — донесся голос Аксентии из палаты Хогвара, когда Амарата проходила рядом с палатой.
Ама чуть приподняла брови в легком удивлении. Не, все-таки Акси реально голову снесло от любви. Раньше она даже на самых бесящих пациентов не орала. Амарата дошла до палаты Даяны, открыла дверь… И несколько мгновений недоуменно смотрела на то, как еще буквально несколько дней назад лежавшая на операционном столе девушка, выполняет, пусть и очень медленно, осторожно, но разминочные упражнения!
— Даяна! — Амарата едва сдержалась от более резких комментариев. — Что же ты … делаешь, а?
Кэйфолен не торопясь, распрямилась во весь свой немаленький рост. И развернулась к Амарате, к которой стояла спиной.
— Я тебя, дебил, усыплю, раз ты не понимаешь! — донесся приглушенный голос Аксентии из соседнего помещения.
Даяна покосилась в сторону стены. И снова перевела взгляд на Амарату.
— Меня не надо усыплять, — произнесла Кэйфолен. — Вот.
И она, вытянув руки вперед, повернула их так, чтобы были видны швы. И Ама, сначала настроенная поругаться, увидев руки Даяны, нахмурилась.
— Так, — Амарата подошла к пациентке и, взяв ее за руку, принялась внимательно осматривать швы.
А они выглядели так, словно им уже пара десятин! Никаких признаков кровотечений, никаких микроразрывов.
— У Хогвара также, — негромко произнесла Даяна. — Мы вчера вечером, перед сном, заметили.
— Моменты с нарушением режима мы с вами отдельно обсудим, — язвительно произнесла Амарата.
А потом до Амы дошло, что Аксентия, вполне возможно, сейчас так злиться не потому, что переживает за здоровье Хогвара. А потому, что он тут с девушками беседует. Амарата хмыкнула и чуть заметно усмехнулась.
— А теперь, раз уж вы такие бодрые, — сухо продолжила Амарата. — Будьте любезны подойти через полчаса в кабинет Шенфаруса. Натощак, конечно. Нам необходимо произвести исследования.
— Точно так, — спокойно ответила Кэйфолен.
— Именно
— Почему? — слегка удивилась Даяна.
— Хм, ну, потому что он так-то парень, — недоуменно ответила Ама.
— И что? — снова не поняла Кэйфолен.
— Он парень, ты девушка, — Амарата перешла на язвительный тон. — Мне подробно рассказать, что, бывает, происходит между разнополыми… собеседниками?
Даяна сначала смотрела недоуменно, а потом на ее лице появилось хмурое выражение.
— Это невозможно, — спокойно и очень уверенно ответила Кэйфолен.
— Да-да, а потом «оно как-то само, само», — фыркнула Амарата.
— Это невозможно, — повторила Даяна, посмотрев на собеседницу тяжелым взглядом. — И я больше не хотела бы это обсуждать.
— Да как угодно, — хмыкнула Амарата и напомнила. — Через полчаса.
— Точно так, — сухо произнесла Даяна.
85 день весны. Кэймарадан. Башня Дайриннэ. Раннее утро
Долина Мораили медленно приходила в себя после накала битвы. Утренние лучи светила наконец-то, не застали идущей яростной схватки. У подножия Стен не копошились гвалэны. Сонное оцепенение утра не разрывали резкие выкрики команд.
Под навесом на верхней площадке башни Дайриннэ, на карте, которая была развернута на столе, еще стояли значки подразделений. Стояли так, как их застал конец Волны. Но разумных здесь уже не было. Битва завершилась. Находившиеся здесь несколько суток почти без сна командующая Дайриннэ и ее штаб, вчера ночью ушли в свои кровати. А Император, тоже находившийся здесь все это время, вечером перешел в столицу.
Забытый кем-то кинжал лежал на одном из табуретов. Утренний ветерок трепал ткань навеса и не прижатый край карты.
На Стене, впервые с начала Волны, не стояли дежурные десятки. Гонцы не спешили к башне Дайриннэ, с докладами от командиров подразделений. Бойцы просыпались не на Стенах, рядом со своими постами, а дома, в кроватях. Над Стенами не тянулись дымки от печей (по ночам в Эшмаэне бывает довольно холодно), которые обогревали дежурные караулки. Лишь редкие караульные, все сплошь очень молодые, зевали, ходя по боевым галереям.
В узком устье долины Мораили, там, где вход в долину перегораживали рогатки застав Шестого Легиона, воины не глядели поверх щитов на холмистую равнину, откуда приходят дерра. Накануне, когда на заставы выходили уже не гвалэны, а сайхоги с сатаморрами, центурии Шестого понесли серьезные потери. Завернутые в плащи убитые легионеры, лежали рядами на земле, ожидая того времени, когда их тела охватит пламя погребальных костров. На заставах тоже бдили лишь караульные и дежурные десятки. Остальные легионеры еще спали в легионных палатках…