Империя террора. От «Красной армии» до «Исламского государства»
Шрифт:
Разгневанный король Иордании Хусейн позвонил премь ер-министру Израиля Нетаньяху и потребовал, во-первых, сообщить, какой яд был использован, и во-вторых, прислать врачей или противоядие. Хусейн сказал, что если Мешал умрет, пойманные израильтяне будут повешены.
Нетаньяху приказал немедленно отправить противоядие. Но израильтянам не верят. Король Иордании позвонил президенту Соединенных Штатов Биллу Клинтону и поделился своими сомнениями: он не знает, можно ли ввести больному присланный из Израиля шприц с лекарством, или же это попытка добить лидера Хамас?
Американцы
На следующий день Нетаньяху отправился в Иорданию извиняться. Вместе с ним прилетели министр иностранных дел Ариэль Шарон и министр обороны Ицхак Мордехай. Король Хусейн Нетаньяху не принял. С израильтянами беседовал наследный принц аль-Хассан бен-Талал, единственный арабский лидер, который свободно говорит на иврите.
Чтобы вернуть двух своих агентов, арестованных в Иордании, Израилю пришлось освободить двадцать с лишним палестинских заключенных и – главное – отпустить из тюрьмы духовного лидера Хамас шейха Ахмеда Яссина.
Кроме того, король Хусейн потребовал убрать из израильского посольства в Аммане всех сотрудников Моссад и снять с должности директора Моссад Данни Ятома. Король заявил, что не будет никакого сотрудничества с Израилем в сфере безопасности, пока люди, ответственные за покушение, остаются на службе в Моссад. А резидентура Моссад в Аммане была главным центром по добыванию информации о ситуации в Сирии и Ираке. Кроме того, Моссад сотрудничал с иорданскими коллегами в борьбе против радикальных палестинцев.
Так что Нетаньяху пришлось принять все требования иорданцев. Только после этого король Хусейн позвонил Нетаньяху, это означало, что инцидент исчерпан.
Халид Мешал поправился, но отказывался признавать, что его спасло израильское противоядие.
– Меня спас Аллах, – говорил он. – Тот, кто верит в Аллаха, в его дело и в его правоту, способен справиться с чем угодно…
Переговоры или перестрелка
Специалисты уверены, что террористов можно победить. Для этого требуется одно: твердая позиция правительства – никогда не идти на уступки террористам и с помощью специальных служб методично отлавливать боевиков.
Когда террористы берут заложников, они ставят правительство в безвыходное положение. Если правительство попытается силой освободить заложников, может погибнуть больше людей, чем в том случае, если правительство пойдет на попятный. Поэтому террористы часто начинают убивать заложников по одному, чтобы доказать: если их требования не будут выполнены, они убьют и остальных.
Но принимать требования террористов, по мнению некоторых специалистов, очень опасно. Надо держаться твердо, и это принесет успех. Если террористы понимают, что их требования
Нерешительность правительства, нежелание или неумение ответить немедленно ударом на удар, противоречит принципу уголовного права: наказание неотвратимо. И террористы должны почувствовать это на собственной шкуре.
Мнения специалистов на сей счет расходятся. Одни убежденно говорят:
– Если вы решите кого-то из террористов уничтожить, то вы, конечно, доставите себе некое удовольствие, но с практической точки зрения это будет совершенно бесполезно.
Даже представители праворядка отмечают:
– Конечно, для меня имеет значение, кто передо мной: террорист, взорвавший двадцать человек, или вор, укравший кусочек мыла. Но как полицейский я обязан исходить из того, что и тот, и другой преступник находятся под охраной закона. И они обладают определенными правами. Если правительство само совершает преступление, то это уже не правительство. Аморально и непрактично действовать незаконными методами. Государство обладает достаточными средствами, чтобы защищаться от преступников, но закон не должен нарушаться.
Другие не менее справедливо возражают:
– Если есть возможность арестовать террориста, передать его правосудию, это прекрасно. Пусть суд определяет меру его вины. Но что делать, если террорист представляет угрозу для людей, и никак иначе нельзя эту угрозу устранить? Когда действует террорист-фанатик, то обезвредить его заранее крайне трудно. И если его можно уничтожить, это необходимо сделать. Это антигуманно? Терроризм страшнее. Когда видишь убитых детей, то понимаешь, что обычные полицейские меры не смогут решить эту проблему в корне.
Обычно правительства отказываются применять силу, если есть риск гибели мирного населения. Это высокоморальный принцип. Но в реальности это означает, что террористы остаются безнаказанными, и что они будут убивать мирных людей вновь и вновь. Террористы могут рассчитывать только на одно: им сохранят жизнь, если они немедленно капитулируют. Правительства обязаны действовать именно так, чтобы защитить жизни своих граждан.
Разумеется, для того, чтобы энергично противодейство вать террористам, нужны специальные подразделения, которые успевают добраться до террористов раньше, чем те успеют убить заложников.
Террористы могут сначала ответить на жесткость правительства увеличением числа своих акций. Но вскоре их активность пойдет на спад.
Террористы боятся ответных действий. И решительность в применении силы оказывает на них сильное сдерживающее действие. Обычно в пример приводят тот же Израиль. В 70-е годы палестинские террористы постоянно брали израильтян в заложники, похищали их самолеты, захватывали школы с детьми и пассажирские автобусы. Израильское правительство всегда отказывалось выполнять требования террористов. Израильские спецслужбы и армейские отряды освобождали заложников силой, террористы обычно гибли.