Империя террора. От «Красной армии» до «Исламского государства»

Млечин Леонид Михайлович

За две недели до того, как Изз ад-Дин Масри был утвержден на роль шахида, он прошел курс подготовки подрывника на тайной базе террористов в секторе Газе. Его учили, как вести себя в толпе, чтобы не выделяться, умению не привлекать к себе внимание службы безопасности и главное – не забыть привести взрывное устройство в действие. Проверяли стойкость его нервной системы, способность сохранять хладнокровие. Он должен был доказать, что даже в критически опасной ситуации не выдаст своего волнения, что его лицо не изменит своего выражения. Он не знал, где ему предстоит взорвать себя.

– Все

делается для того, чтобы шахид не передумал, – откровенно рассказывал один из руководителей Хамас Абд-аль Азиз Рантиси. – А то он может заранее прийти посмотреть на тот объект, который он должен уничтожить. Он представит себе, как это будет выглядеть после взрыва. Вдруг это так на него подействует, что он откажется от своей миссии?

Ему заранее написали текст последнего обращения, которое он произнес перед видеокамерой. Вечером, накануне теракта, он принял ванну, сбрил бороду, чтобы выглядеть по-европейски. Голову он не стал брить, а предложил для маскировки перекрасить его в блондина.

Девушка должна была его сопровождать, чтобы они выглядели как влюбленная парочка. Ее потом спрашивали:

– Он понимал, что идет на смерть, что он сейчас погибнет?

– Он совершенно не собирался умирать, – удивилась она вопросу. – Он был уверен, что прямиком направится в рай.

Он надел джинсы и майку, нацепил солнечные очки, взял гитару. Они вдвоем зашли в очень популярную пиццерию, которую посещает почти исключительно молодежь. Она проводила его и вышла из пиццерии за две минуты до теракта… Жертв был много. Погибли пятнадцать человек, из них семеро – дети, сто тридцать были ранены.

По дороге она позвонила своему любимому Хасану по мобильному телефону и сообщила об успехе. Они радостно посмеялись. Он поздравил ее, сказал, что ждет. Но когда она приехала на конспиративную квартиру, Хасан уже ушел. Она никогда больше его не видела.

Среди жертв взрыва в пиццерии был мужчина, которого врачи так и не смогли вывести из комы. Когда-то он сказал жене, что в подобной ситуации хотел бы пожертвовать все свои органы медицине. Она исполнила его волю. Ночью ей позвонили из больницы:

– Первым в нашем списке на пересадку значится палестинец. Как вы отнесетесь к тому, что ему будут пересажены органы вашего мужа?

Она ответила, что нисколько не возражает. Она даже приехала в больницу взглянуть на этого человека – после того, как операция прошла успешно. Вдова убитого террористами израильтянина обняла жену палестинца, чья жизнь была спасена. Они обе плакали.

Если палестинская женщина не желает выходить замуж, ее считают смутьянкой, которую надо призвать к порядку. Если свободомыслящая, самостоятельная женщина встречается с мужчиной и заводит ребенка, это воспринимается семьей как позор. Если незамужняя девушка беременеет, есть три выхода: или она немедленно выходит замуж за отца будущего ребенка, или отец прячет ее дома, или мужчины ее убивают.

Когда палестинская женщина видит, что она не властна над собственной жизнью, она впадает в депрессию. Самоубийство – это долгий процесс, это следствие длинной цепочки неудач и разочарований. Если женщина живет в атмосфере запретов и наказаний, если ей отказывают в праве на равенство, если уважение

она может обрести, только став шахидкой, что же удивляться, если она делает такой выбор? Женщины взрывают себя, чтобы доказать свою самостоятельность и самоценность.

Фатима эль-Сайд ударила ножом двух израильских солдат. Ее схватили. В тюрьме она объяснила:

– Я боролась против врагов. Но еще я хотела доказать семье, что я так же хороша, как и мои братья, которым разрешили учиться в университете. А мне не разрешили.

Но равенства нет ни в чем. Семьи, где мужчины стали смертниками, получают в месяц четыреста долларов. Семьям смертниц полагается только половина.

14 января 2004 года двадцатидвухлетняя террористка взорвала себя на контрольно-пропускном пункте в секторе Газа. Пояс со взрывчаткой зазвенел, когда она пыталась пройти через металлоискатель. Ее остановили и пошли звать женщину-полицейского, чтобы обыскать девушку. Тогда она взорвала себя. Погибли стоявшие рядом четверо израильтян. У террористки остались двое детей. Это руководители Хамас ввели правило: женщина должна родить двоих детей, мальчика и девочку, только после этого она получает право стать шахидкой.

Ее благословил сам шейх Ясин, велел, чтобы она «постучала в двери рая, держа в руках головы наших врагов». Он был счастлив, когда женщину разорвало на куски, и торжествующе сказал тележурналистам:

– Это новый шаг в нашей борьбе.

Через два месяца в половине шестого утра, когда Ясина вынесли в коляске из мечети, два израильских вертолета нанесли ракетный удар по Ясину и его охране. Одна ракета попала прямо в инвалидную коляску, шейха и его телохранителей разнесло на куски.

После смерти Ясина руководство боевой деятельностью Хамас взял на себя Абд-аль Азиз Рантиси, прежде ведавший военными операциями в секторе Газа. Рантиси окончил медицинский факультет Александрийского университета и вернулся в сектор Газа. Но он предпочитал не лечить людей, а убивать. Рантиси подписал декларацию Хамас, осуждавшую «российскую агрессию против мусульманского чеченского народа».

Он недолго руководил Хамасом. Израильский вертолет выпустил несколько ракет по автоколонне, сопровождавшей джип Рантиси. Двое охранников погибли, сам он успел выскочить из машины, был ранен, но остался жив. Рантиси поклялся жестоко отомстить. Примерно месяц нового руководителя Хамас искали израильские беспилотные самолеты-разведчики. Апрельским вечером самолет засек Рантиси, когда он в сопровождении охраны садился в свою «субару». Через несколько минут на пути следования его машины появился вертолет. Он выпустил две ракеты, уничтожив всех, кто сидел в автомобиле.

В палестинском обществе создалась такая националистическая и религиозная атмосфера, которая подталкивает женщин к тому, чтобы отправлять своих детей на смерть и самим становиться смертницами.

Многие палестинки говорят, показывая на маленького ребенка:

– Когда он вырастет, ни один израильтянин не будет в безопасности. Долг палестинской матери – благословить детей на мученичество во имя веры. Я обожаю своих детей, но если я помогу им стать мучениками, значит, Аллах их выбрал, потому что он любит их больше меня.