"Империя Здоровья"
Шрифт:
– ... то, что само хочет их, - подсказала Аннабель.
– Ник, это невероятно!
"Это у тебя там все невероятно, - в меру сердясь, подумал Ганнибал и снова сосредоточился на главном.
– Так... пока эти мерзавцы три жизни спокойно проживут, они тут столько успеют наделать... А почему бы это ему так прямо и не сказать? Вот и надо сказать".
– Великий Гулу! Они жить три жизни, они делать много-много плохих вещей. Это плохо.
Колдун снова окаменел перед аспирантом и на пять минут, не меньше, вперил в гостя окаменевший взгляд.
Колдун вежливо взял ее снизу, с тыльной стороны, коснулся ладони сверху кончиком кинжала и мгновенным движением сделал короткий надрез.
– Ай!
– вскрикнула Аннабель.
На ладони у Ганнибала выступила кровь, колдун коснулся ее острием, а потом острием ткнул себя между бровей.
"Господи, помилуй!" - содрогнулся аспирант.
– Большой гулу-гулу не хотеть?
– спросил черный старик, пристально глядя на аспиранта.
– Не хотеть, - твердо ответил Ганнибал.
– Гулу не делать, - произнес свое решение старик и протянул кинжал аспиранту, явно преподнося его в подарок.
– Я благодарю великого Гулу, - сказал Ганнибал и, когда совершал благодарный поклон, сильно зажмурил глаза.
"Неужели получилось?!"
– Ник, ты сделал это! Ты гений!
Он так и выпрямлялся - с зажмуренными глазами, слыша, как старый колдун опять возится в куче своих необыкновенных вещичек.
Первой изумленно ахнула Аннабель. Открыв глаза, аспирант тоже обомлел: старый колдун держал перед ним в одной руке полупустую бутылку виски, а в другой два пластиковых стаканчика.
Колдун все заметил и усмехнулся.
Аспирант, не колеблясь ни секунды, принял один стаканчик. Американская шпионка терпеливо смолчала.
"Вот она, зараза цивилизации!
– пришла в голову аспиранта экологически чистая мысль.
– Никакой Красный Крест не удержит". И, надо заметить, эта же мысль, только на другом языке, пришла в голову американской шпионке.
– К Гулу идти много людей, - доверительно сообщил старик, наполняя сперва свой собственный стаканчик.
– Много дорог они не знать. День и ночь. День и ночь. Гулу помогать. Черные люди идти. Белые люди идти... Орохо тевело... Коно орохо... Много... Тевало тено... Тено орохо.
Аспирант все понимал и важно кивал головой.
– Он говорит, - шептал ему з ухо волшебный толмач, - что больные приходят к нему по тайным тропам. И африканцы, и белые... Несут подарки. Он помогает всем... Ты бы знал, сколько Юл отнял у него бутылок!.. Ник, мы с тобой для детекторов - вполне ординарный феномен. Ник, прошу тебя, только сам не наберись!
Похоже, у толмача было много обязанностей.
Чокаться, видимо, не входило в местные обычаи. Гулу сделал торопливый глоток и прищурился уже как-то по-особенному.
Аспирант не любил виски, но тут выказал полное уважение к хозяину.
– Большой гулу-гулу иметь
– Он говорит, что у тебя хорошая кровь, - сообщила Аннабель.
И вдруг старик изменился в лице. Он вытянулся, его лоб прорезали морщины. Что-то недоброе мелькнуло в его глазах, и он резко повернулся к выходу из хижины.
Аспирант оробел, подумав, что невзначай нарушил некий обычай, не известный даже хорошему этнопсихологу, сидевшему на дереве, но тут и сам услышал какой-то шум.
– Что это?
– встревожился он.
– Не знаю, - явно сдерживая волнение, ответила Аннабель.
– Кажется, кто-то едет по основной дороге.
Гулу вдруг сделал что-то необычайное: он решительным жестом вылил виски на циновку, сунул бутылку и стаканчик под гору шкурок и взялся за копье.
"Дело плохо", - подумал аспирант и стал бороться с подступившим хмелем.
– Вот они! Я вижу их!
– крикнула со своего тимуровского наблюдательного пункта Аннабель.
– Два джипа!.. Ник, они сворачивают с основной дороги!
Гулу пристально вглядывался в расписной полог, будто бы прозревая все происходящее там, в лесу, не хуже американской шпионки.
– Ник! Только не волнуйся! Они подъезжают к ограде...
Вправду уже ясно слышался глухой рокот, в котором можно было вообразить гул приближавшихся бомбардировщиков.
– Ник! Они не имеют права входить... Они должны знать, что Гулу откажется от контакта. Ник, тебе следует в любом случае оставаться в хижине. Не выходи, слышишь меня!.. Уговори Гулу спрятать тебя! Я прошу, сделай что-нибудь!
Дырочки в плетении полога и щелки по сторонам от него вдруг ярко забелели.
"Фары... Прямо в глаза светят, сволочи, - ватно подумал аспирант.
– Было бы странно, если б этим не кончилось..."
– Ник! Что ты медлишь?!
Виски, конечно, затормозило аспиранта, но все уже и так шло по плану. Старый колдун, как только заметил чужой свет, сразу отложил копье и принялся по-паучьи быстро копаться в своих шкурках и вещичках.
Когда аспирант повернулся к нему весь, тот уже протягивал ему все, что было надо: какой-то невероятный маскхалат в виде разноцветного соломенного пончо и круглую маску черного африканского снеговика. В два счета аспирант превратился в "нуго", подземного духа угандийских предгорий. А еще Гулу протянул ему два ожерелья - одно из одноразовых шприцев, а другое - из пустых пластиковых пробирок. Аспирант быстро облачился...
– Ник, я ничего не вижу!
– тут же заканючила Аннабель.
– Смотри на что-нибудь одно, - сердито пробормотал злобный дух, готовясь к встрече с нечестивцами.
– Лучше просто докладывай обстановку.
– Ник, двое вышли из джипа и стоят перед оградой... Они включили фары... Но, похоже, пока не знают, что делать дальше.
Гулу, тем временем, опустил на лицо маску тегулу, снова вооружился копьем и щитом и встал перед пологом, словно ожидая, когда придет пора выйти на сцену.