Империя
Шрифт:
Хотар’Кош, Гордак, Хароудел и Тарга. Эти четверо собрались в тронном зале по её просьбе, и Велена пересказала им то, что говорил ей Логар о Балоре. Они слушали её очень внимательно. Но в их лицах Велена видела явное недоверие. Никто из них не верил словам бакортца, все они были уверены в том, что это очередная его попытка завладеть властью в Корантаре. Все, кроме Тарги. На лице шаманки Велена увидела те же самые сомнения, что терзали её саму.
— Бред, — высказался первым Хароудел, который никогда не считал нужным скрывать свои эмоции, — этот Логар только и делал, что пытался изгадить нам жизнь
— Согласен, — кивнул стоявший рядом с ним Гордак, — Логару никогда нельзя было верить. Этот человек самолично расправился почти со всей своей семьёй, чтобы занять трон Бакорта, и, руку даю на отсечение, сейчас он просто пытается стравить нас с Балором и выставить предателями. Хароудел говорит верно, надо решить вопрос с Донаком, и как можно скорее, чтобы наши люди уже схватили его и доставили в камеру.
— Я не вижу никаких причин для того, чтобы лорд Балор желал расправиться с вами, леди, — сказал Хотар. — Но если мы будем медлить с казнью предателя, то тогда мы сами вполне можем оказаться на его месте, и на этот раз угроза, о которой предостерёг вас Логар, будет вполне реальной.
— Никто из вас не верит Логару? — спросила Велена посмотрев на каждого из собравшихся.
Все они сохраняли молчание, и этого ей было достаточно для того, чтобы принять решение. Логар соврал о том, что Балор попытается убить её, и сомневаться в этом больше не было смысла. А она ведь ещё и поблагодарила его за это…
— Приведите Донака, — сказала Велена, — я хочу лично поговорить с ним, прежде чем решать его судьбу.
***
Он постарел. Восемь лет, те годы, что Донак провёл в Корантаре, превратили его из бравого имперского генерала в уставшего старика с потухшими глазами. На лице его прибавилось несколько новых морщин, а на голове уже ясно проглядывалась лысина. Сейчас Велена видела перед собой не того человека, с которым она практически воевала за права и свободы горцев, она видела измученного жизнью крестьянина.
— Здравствуй, Велена, — негромко сказал он, посмотрев на неё. За спиной у бывшего генерала стояли двое рослых стражников, но в них вряд ли была нужда, Донак уже лет восемь не брал в руки меч и мог быть опасен разве что только для самого себя. Но Гордак был непреклонен, он даже требовал, чтобы бывшего генерала заковали в кандалы и только после этого привели к Велене, но от этой глупости он всё-таки смог отказаться под давлением своей леди. Сейчас же рыцарь стоял справа от неё, и от взгляда Велены не укрылось, что он держал руку на эфесе меча.
— Здравствуй, Донак, — сказала она, выдавив из себя жалкое подобие улыбки, — хотела бы я встретиться с тобой при более приятных обстоятельствах.
— Я тоже хотел бы, — устало кивнул тот в ответ, — но мы оба знаем, что лучших обстоятельств уже не будет.
— Я вернулась из столицы, где лично встречалась с Императором. Тебя объявили предателем.
— Предателем? — горько улыбнулся Донак. — Из-за того, что я говорил о том, что в Империи дерьмовый правитель? Велена, ты же неглупая девочка,
— Донак, прекрати. Именно такие слова завели тебя в беду.
— Если Боги дают тебе знание, ты не вправе утаивать его, Велена. Знание — это не то, чем обычный смертный может распоряжаться, ведь если человек будет утаивать истину от тех, кто в ней нуждается, то сам он будет проклят, а душа его обратится в пепел. А ты, Велена, как и все твои люди, нуждаешься в этой истине.
— Пожалуйста, — Велена встала с трона и подошла к бывшему генералу. Она посмотрела ему прямо в глаза и сказала, — Донак, пожалуйста, откажись от своих слов. Тогда, возможно, я смогу изменить решение Императора о твоей судьбе.
— Моя судьба уже предрешена, — он посмотрел на Велену, и она увидела в его глазах такую убеждённость, такую веру в собственные слова, что ей стало жутко. Неужели Красные сделали это с ним? — я умру для того, чтобы открыть вам глаза.
Минуту Велена молча смотрела на того, кто раньше был её злейшим врагом, а потом почти стал одним из её друзей. Она должна была вынести ему приговор.
— Ты будешь казнён завтра, на рассвете. Мне жаль, Донак.
— Боги примут меня, Велена, как примут они и тебя, когда придёт твой час, — улыбнувшись, ответил он ей. Казалось, его совсем не страшит смерть, и это ещё больше напугало Велену. Донаку не просто запудрили мозги, эти жрецы буквально перелопатили его сознание, сделав из него совершенно другого человека.
— Уведите его, — сказала она стражникам.
*
Когда Велена уже готовилась ко сну, кто-то негромко постучался в дверь её покоев. Будучи слишком уставшей за сегодня для того, чтобы удивляться чему-либо, она просто прошла к двери и открыла её, увидев перед собой Таргу, которая теперь выглядела более естественно. То платье, в котором Велена видела её днём, уступило место обычному одеянию из кожи и меха, которое носила шаманка.
— Тарга? Ты что-то хотела? — спросила она.
— Не здесь, — сказала шаманка, довольно бесцеремонно отодвинув её в сторону и пройдя в покои.
— Извини? — Велена закрыла дверь и посмотрела на Таргу. Та определённо была чем-то взволнована.
— Я видела Логара, когда он пришёл к тебе сегодня, — ответила она, — видела его глаза и видела его душу. В нём было много зла. Много черноты, которая убивает его день за днем, но вот лживости я в нём не увидела.
— Подожди, — на этот раз Велена всё-таки нашла в себе силы удивиться, — ты хочешь сказать, что его слова о том, что Балор хочет меня убить, были правдой? Тогда почему ты не сказала об этом тогда, в тронном зале?
— Я не знаю, говорил ли он тебе правду, — покачала головой Тарга, — я могу лишь сказать, что в тот момент, когда я видела его, в нём не было лжи. Это может значить многое, а может не значить и ничего. Мой взор мог меня подвести, или же Логар просто запрятал свои намеренья так глубоко, что я не смогла разглядеть их.
— То есть опять ничего не ясно, — устало пробормотала Велена, — зачем же ты пришла?
— Затем, чтобы узнать наконец правду, — глаза шаманки блеснули в свете свечей, — я помогу тебе найти ответы на твои вопросы в мире духов.