Имперская гвардия: Омнибус

Торп Гэв

— А катачанцы не бросают живых, комиссар, — ответил Железная Рука, уходя к своим людям.

— Они пытались пробиться столько раз, что и не сосчитать, — рассказывала лейтенант Кралл, — но баррикады все ещё держатся.

Женщина похлопала по груде мебели.

— Мы поставили растяжки, но орки пускают впереди гретчинов. А главное, у нас нехватка боекомплекта, практически ко всему оружию. Ещё две-три мощные атаки, и ксеносы пробьются внутрь.

— Так, — кивнула Монтара, державшая чашку, на треть наполненную

скверным рекафом — ничего получше у Кралл не нашлось.

Мордийка снова повернулась к баррикаде, и в этот момент вернулся Стракен. Перешагнув через меблировку, Монтара подошла к командиру.

— Что комиссар?

Полковник скорчил гримасу.

— Или свихнулся, или просто конченый ублюдок. В любом случае, это его «последний бой».

— Чего?

— Он собирается погибнуть здесь. Вместе с этими людьми.

Капитан огляделась по сторонам.

— Вы серьезно? И мордийцы позволят ему провернуть подобное?

— Возможно. Я пошел против комиссара — они не обрадовались. Эти парни привыкли исполнять приказы.

— И что? Я тоже исполняю приказы, но не безумные распоряжения всяких кретинов, — Монтара снова огляделась. — В задницу это место. Я за то, чтобы просто свалить и забыть обо всей этой бредятине. Если они собираются погибать, думая, что играют в солдатиков…

Стракен поднял руку из плоти и крови.

— Капитан, что ты знаешь об этом улье?

— Немногим больше вашего, сэр, — пожала плечами Монтара. — Лейтенант сказала, что город уходит намного глубже под землю, на нижних уровнях полно мутантов, а верхние захвачены орками. Никогда не любила эти…

— Полковник!

Кралл показывала в направлении, по которому пришел Стракен.

На бойце, которому мордийцы помогли перелезть через баррикаду, полковник заметил разгрузку и плащ катачанского снайпера.

«Ещё неприятности, — подумал Железная Рука. — Как будто мне прежних не хватало».

Солдат оказался Стромом, одним из разведчиков.

— Сэр, у нас проблемы. Чужаки вернулись, приближаются к нашим позициям.

— Сколько?

— Несколько тысяч, может, больше. Тяжелая бронетехника, огнемёты, гранатомёты, все дела.

Стракен представил, как его отряд бьется с орочьей ордой на открытом месте. Затем, взглянув на баррикады, полковник повернулся к Монтаре и понял, что та разгадала его замысел.

— Заводи бойцов за периметр.

— Сэр, как только мы окажемся внутри… — начала возражать капитан.

— Выполнять.

— Орки! — заорал кто-то.

Солдаты похватали оружие, а бойцы, отдыхавшие у подножия баррикады, снова полезли наверх.

— Орки на востоке!

Стракен побежал к укреплениям с дробовиком в руке. Подпрыгнув, Железная Рука схватился за торчащую ножку кресла и, подтянувшись, занял позицию рядом со своими людьми. Все ждали, прислушиваясь к становящемуся всё громче реву зеленокожих и топоту сотен пар тяжелых ботинок.

Гвардейцы срезали первых чужаков, вбежавших на линию огня. Зона перед баррикадой напоминала

туннель, ведущий в ад: всюду валялись огромные трупы с мордами, состоящими почти из одних клыков и блестящих глаз. Толпы орочьей пехоты устремлялись к людям с хрюканьем и рычанием, и вскоре зал наполовину заполнился дохлыми ксеносами.

Орки продолжали наступать, топтали своих раненых, спотыкались о них, падали и получали щедрую пригоршню лазвыстрелов, прежде чем успевали встать. Тех, кто подходил ближе, укладывал дробовик Стракена, но подавляющее большинство тварей погибали через несколько секунд после появления в зале. Некоторые зеленокожие прикрывались грубыми щитами, но гранаты и сгустки плазмы разбирались с ними.

Железная Рука решил, что мордийцы — неплохие бойцы. Конечно, им недоставало природной ярости и жажды боя катачанцев, но суровая дисциплина почти компенсировала эти недостатки. Лейтенант Кралл непрерывно выкрикивала приказы, как будто соревнуясь со Стракеном и его офицерами.

Внезапно орочий поток иссяк. Никто не стрелял, и в коридоре воцарилась тишина, кажущаяся невероятной, только где-то вдалеке стонал зеленокожий. Полковник рассмотрел на большом расстоянии несколько отступающих врагов, скрытых в дыму и пыли. Атака прекратилась — пока что.

Оборонявшиеся занялись собственными ранами. Погибли шестеро мордийцев и четверо катачанцев, ставшие жертвами удачных орочьих выстрелов. Ещё один боец неловко свалился с баррикады и сломал руку. В целом, дела шли не так уж плохо.

Но, спустившись с огневой позиции, Стракен увидел настоящую проблему: один из людей Кралл передал товарищу запасной магазин, другой отложил гранатомет и вытащил лазпистолет. Батареи питания, которые по уму следовало заряжать от генератора, положили на металлическую решетку, установленную над огнем.

Итак, сначала у них закончатся гранаты и заряды к оружию поддержки, а потом опустеют лазганы.

Стракен махнул лейтенанту Кралл.

— Поговорить надо, только тихо.

— Орки нападают один-два раза в день, иногда чаще, — объясняла мордийка. — Может, они получают приказы сверху, может, приходят отдельные мелкие банды. А возможно, просто чуют, что здесь можно подраться.

Они стояли у стены здания, в тени около пустых общежитий, в которых сейчас устраивались на ночлег солдаты. На стуле сидел мордиец, чистивший лазган; увидев офицеров, боец вскочил и отсалютовал им, на что Кралл жестом показала «вольно».

— Не знаю, что заставляет их постоянно атаковать.

— Орки есть орки, — ответил Стракен. — Они всё время так делают.

Полковник зашел в одно из жилых помещений, решив, что здесь их не услышат.

— Вы хотели поговорить наедине, сэр, — напомнила лейтенант.

— Точно. Ваш комиссар хочет, чтобы вы все здесь погибли. Решил, что корабль пошел ко дну, и хочет утонуть в компании. В знак уважения к генералу или типа того.

— Я знаю.

— Собираетесь что-то предпринять насчет этого?