Имперская трилогия (Трилогия)
Шрифт:
– Предлог нужен, – согласилась Пенелопа. – И он должен быть достаточно весомым, чтобы народные массы откликнулись на наше выступление. Мы собираемся обвинить Рокуэлла в государственной измене и убийстве Юлия.
– Что?! – возопил Клозе, мигом забыв про прослушку.
– Это сработает, – невозмутимо сказала Пенелопа. – Люди любили Юлия и не простят его убийцу.
– Зар-раза, – пробормотал Клозе.
Юлий умер своей смертью. Его прикончили бремя власти, непомерная ответственность, инфаркт и непредсказуемый сбой медицинского оборудования. У Клозе не было в этом
Винсент не смог бы сам разработать такой план, подумал Клозе. Это не его калибр. Он был хорош на своем месте, но плести интриги – это великое искусство, которым люди овладевают годами.
Впрочем, господин Коллоджерро показал, что способен учиться очень быстро. Только вот кто был его учителем?
Клозе догадывался кто, и это ему категорически не нравилось.
– Как ты вообще сюда попала? – поинтересовался Клозе, стараясь перевести разговор в более нейтральную область.
– Винсент помог. У директора УИБ, пусть даже бывшего, довольно большие возможности.
– Но почему именно ты?
– А кто? Круз занят в Генштабе, Винсент готовит почву для выступления. Кроме того, отсутствие любого из них на рабочем месте было бы сразу же обнаружено. А я всего лишь праздная аристократка, до которой никому нет дела.
– Неужели люди Рокуэлла тебя не пасли? Трагическая ошибка с их стороны. Я на их месте глаз бы с тебя не спускал.
– Винсент нашел девушку, похожую на меня, особенно издалека и в темноте.
– Похожих на тебя нет. Ты уникальна.
– Но какое-то время она сможет играть мою роль. Я ведь вела затворническую жизнь, знаешь ли. При дворе не очень-то жалуют родственников покойных правителей.
Клозе подумал, как она пережила смерть любимого брата, последнего из всех ее родственников. Над домом Морганов словно висел злой рок. Сначала мать и отец Пенелопы погибли во время теракта, унесшего жизнь Виктора, потом ее старший брат Гай оказался замешанным в мятеже адмирала Клейтона и погиб во время наведения порядка.
Потом умер Юлий.
Эта девушка, столь хладнокровно предлагающая ему принять участие в государственном перевороте, только на вид кажется хрупкой. Она работала секретарем у своего царственного брата и держала в узде кучу бюрократов, военных и штатских. Максимилиану Первому стоило присматривать за ней куда внимательнее.
– Что ты хочешь от меня на данный момент? – спросил Клозе.
– Ты должен полететь на Землю вместе со мной.
– То есть для разминки ты предлагаешь мне дезертирство?
В военное время уже одно только это карается смертной казнью. Если он решится отправиться на Землю, обратной дороги не будет.
На столе Клозе ожил коммуникатор. Ответив на вызов, барон увидел серьезное лицо вице-адмирала Рикельми.
– Поговорим об этом подробнее, лорд-регент, – сказал давний друг адмирала Круза. – Может быть, проблему с дезертирством удастся как-то решить.
ГЛАВА 4
Конан
Впрочем, Дойл легко приспосабливался к новым условиям. Вопрос выживания Дойла был для него гораздо важнее, чем вопрос выживания человеческой расы в целом, поэтому он не видел ничего зазорного в том, чтобы лишний раз сходить в церковь или облегчить душу перед капелланом.
У Дойла было всего два простых жизненных принципа. «Если ты не позаботишься о Дойле, никто о нем не позаботится» и «Делай то, что лучше для Дойла». Пока он соблюдал сии нехитрые правила, с его жизнью все было нормально. Но стоило их нарушить, как у Дойла начинались неприятности.
Дойл вышел из орбитального шаттла и полной грудью вдохнул воздух столичной планеты человечества. Лондон – не самое приятное место, чтобы провести в нем три дня увольнительных, потому что в этом городе проживает слишком большое количество важных шишек, от которых Дойл предпочитал держаться подальше, но выбирать не приходилось. Челнок, отправляющийся на Багамы, стартует с МКК только через два дня, как раз тогда, когда увольнение Дойла подойдет к концу. А болтаться на борту «Шивы» все свое свободное время Дойлу не хотелось.
С тех пор, как при личном участии бомбардира была опровергнута теория о неуязвимости мобильных космических крепостей, Дойл чувствовал себя на борту «Шивы» не слишком уютно. Большая громадина просто разваливается с куда более громким треском, нежели обычный корабль, вот и вся разница.
«Зевс» во время массированной атаки таргов продержался всего несколько часов – бездна времени по меркам космического боя, но слишком мало с точки зрения отдельного человека. Строили же крепость несколько десятилетий.
В ближайшее время ВКС Империи должны были ввести в строй МКК «Гавриил», который мог бы заполнить образовавшуюся после гибели «Зевса» брешь. Конечно, на борту спешно построенной и сданной в эксплуатацию крепости должно было обнаружиться огромное количество недочетов, которые техперсоналу придется устранять по ходу дела. Может быть, и во время боя. Дойл искренне надеялся, что на «Гавриил» его не переведут.
Покинув пределы космопорта, Дойл поймал такси и дал водителю адрес рекомендованного сослуживцами борделя. Знакомых противоположного пола в Лондоне у Дойла не было, а физиологические потребности брали свое. Хотя после вынужденного секс-марафона на дне одного из океанов Великого Китая Дойлу первое время казалось, что он вообще никогда не будет нуждаться в плотских утехах.