Имперский городовой
Шрифт:
– Сейчас, Зен, погоди чуток, – опять-таки вполголоса произнес Вельмир и коснулся указательным пальцем правой руки выступающего над поверхностью клавиатуры сферического образования. В это самое мгновение на экране появилась черная стрелка. С помощью вышеозначенного приспособления чародей принялся гонять стрелку по всей поверхности экрана. Затем он навел стрелку на одну из пиктограмм и нажал клавишу, расположенную слева от сферической поверхности. Тут же небесная голубизна экрана поменялась на строгий больнично-белый фон. Пальцы Вельмира переместились на машинописную клавиатуру и забегали по ней, подобно порхающему мотыльку, перелетающему с цветка на цветок, с той лишь разницей, что никакое насекомое не смогло бы за ними угнаться. Действительно, следовало признать, что печатал Вельмир
– Синхронизация асимметричных кальсаций центрального узла гипермоторной функции Дайвела является ограничительным фактором детерминантной составляющей уравнения Эйга, – начал читать вслух Зенон возникающий на экране текст. Дочитав отрывок до конца, пораженный до глубины души юноша посмотрел на Вельмира, как на сказочного кудесника, способного выполнить любое желание, и смог лишь выдавить из себя: – Поразительно, Вель!
Но вечер сюрпризов одним лишь набором текста не ограничился. С помощью все той же всемогущей стрелки Вельмир удалил с экрана напечатанную замудрень вместе со страницей и навел курсор на другую пиктограмму. После негромкого щелчка появившаяся было объемная голубизна вновь исчезла. Вместо нее в центре экрана возник серый прямоугольник, расчерченный одинаковыми по размеру небольшими квадратиками. Неожиданно сверху прямоугольника появился квадрат красного цвета размером два на два маленьких квадратика, и устремился вниз. Пока фигурка падала, Вельмиру с помощью клавиш удалось сместить ее в правый угол. Следом за квадратом появился синий крестик, он также начал падать. Затем были другие геометрические фигуры разных цветов и форм. Насколько понял Зенон, суть игры заключалась в том, чтобы успеть развернуть фигурку вокруг собственной оси и переместить ее таким образом, чтобы при падении оставалось как можно меньше незаполненных клеточек. В тот момент, когда в какой-либо части прямоугольника возникала заполненная горизонтальная линия, она пропадала, все квадратики опускались вниз, а в левом углу экрана происходило обновление результата данного игрока.
– Эта игра именуется тетрис – или начало начал, – пояснил чародей. – Парацельс уверял, что именно с него и какого-то червя началось триумфальное шествие виртуальной реальности в его загадочном мире. Правда, я пока не смогу тебе толком объяснить, что такое виртуальная реальность, но, согласись, что этот чемоданчик – вещь поистине гениальная.
– Вель, разреши ну хотя бы разок сыграть в этот самый тетрис! – взмолился Зенон.
– Не суетись, друг, будет время, наиграешься. Я тебе самое главное еще не показал. Смотри и удивляйся.
Вельмир удалил падающие геометрические фигурки с экрана и навел стрелку курсора на очередную пиктограмму. На этот раз бездонную синеву экрана сменила яркая сочная картина зеленого луга рядом с каким-то водоемом – то ли озером, то ли широкой рекой. На неправдоподобно зеленой травке резвились мальчик человеческой породы лет пяти-шести и здоровенная собака. Не замечая ничего вокруг, малыш и животное самозабвенно играли в мяч. Ребенок швырял его в воду, а псина с явным удовольствием бросалась за ним, вылавливала своей зубастой пастью мяч из воды и, вернувшись обратно на берег, вручала трофей в ручонки приятеля, всем своим видом демонстрируя желание продолжить игру. Вельмир подкрутил какое-то колесико на клавиатуре, и в комнату ворвались птичьи пересвисты, детский смех, собачий лай, плеск воды и прочие звуки, сопровождавшие веселую возню.
– Это Кен – сынишка одного нашего сотрудника, и его верный друг – пес Тиран, – пояснил Вельмир. – Запись осуществлена несколько часов назад.
– Поразительно! – восторженно воскликнул потрясенный до глубины души юноша. – Но как вам удалось добиться подобного результата?! Это же... – Зенон на мгновение замолчал, подыскивая наиболее верный термин: – Это же фантастика! Революция...
– Погоди, – гордо ухмыльнулся маг, – то ли еще будет, этот Парацельс просто фонтанирует идеями, каждая из которых тянет не меньше чем на миллиард. Да что там миллиард, очень
– Но как вам удалось создать хотя бы вот эту машину? – спросил Зенон, немного оклемавшись от первоначального шока. – Насколько мне известно, чтобы изготовить обыкновенный телевизор, требуется куча народа, масса самого разнообразного сырья и слаженные действия нескольких десятков предприятий. Этот прибор во много раз сложнее любого телевизора, поэтому логично предположить, что его изготовление потребовало больше времени и ресурсов...
– Я понял твою мысль. – Чародей перебил здравые рассуждения юноши. – В его мире это именно так. Если бы не магия, на изготовление одного этого чемоданчика не хватило бы ресурсов всего Ультана. Нашему юному гению удалось с помощью трансцендентных манипуляций создать нечто такое, чего пока не в состоянии объять мой разум. Например, этот компьютер он сотворил буквально из ничего. Короче, не буду даже пытаться объяснить, каким образом это ему удалось, поскольку в настоящий момент над воплощением в жизнь его гениальных идей трудятся самые продвинутые умы Рутании.
– Интересно, наверное, человек не от мира сего?
– Да что ты! – резко отверг предположение приятеля Вельмир. – Парень – золото. Не бука какой-нибудь и насчет выпить не дурак, и с чувством юмора у него все в порядке, и на общие мужские темы поболтать горазд. Знаешь, что? – Маг счастливо улыбнулся, будто его голову только что посетила гениальная идея. – Пожалуй, в один из ближайших выходных постараюсь организовать выезд на рыбалку, там ты и познакомишься с нашим Парацельсом.
– С удовольствием приму твое приглашение, сразу же, как только таковое поступит, – улыбнулся в ответ Зенон и, взглянув на небесно-голубой экран компьютера, сказал: – Как-нибудь дай на вечерок, ужасно хочется сыграть в этот твой тетрис.
– Не волнуйся, скоро у каждого ультанина дома будет такая игрушка. – Вельмир закрыл крышку чемоданчика, нежно погладил ладонью теплую бархатистую на ощупь кожу и задумчиво добавил: – А может быть, и не игрушка вовсе. Ты не поверишь, Зен, но с его помощью я могу свободно манипулировать математическими и магическими построениями любой сложности. Недавно моим ребятам ради хохмы удалось весьма грамотно скомпилировать около трех тысяч элементарных заклинаний в единое целое. Представь, что подобная операция без этой штуковины потребовала бы не менее десяти миллионнов человеко-часов, а тут результат получили менее чем за час...
– Ну, и каков результат?
– Да никакого особенного утилитарного результата – скорее игры разума, устроенные ради самих игр, ибо подобные заклинания, в условиях нашей мерности, практически невозможно применить. Нет, разумеется, возможно, но для этого необходимо привлечь не менее тысячи магов моего уровня. К тому же бабахнет так, что пресловутая водородная бомба землян может показаться безобидной новогодней хлопушкой.
– И что вы сделали с этим заклинанием? – задал вопрос юноша, при этом лицо его заметно побледнело и стало более всего походить на гипсовый лик какого-нибудь древнего героя.
– Да ничего, лежит себе на жестком диске компа, хлеба не просит, – спокойным голосом ответил Вельмир, указав рукой на чемоданчик, при этом слова «жесткий диск» и «комп» в его устах прозвучали нарочито небрежно, как будто столь продвинутые технологии не являются для чародея чем-то из ряда вон выходящим.
– Ты хочешь сказать, – изумленно воскликнул Зенон, – что столь мощное заклинание в данный момент находится вот в этом ящике?!
– Ну и что?
– А то! Вдруг оно того – непроизвольно сработает? Ведь бывали же случаи.