Имперский граф
Шрифт:
Чтобы не замедлять скорость движения полков, палатки и шатры не разбивались. Солдаты и офицеры ночевали в спальных мешках, ещё одном изобретении Олега. Точнее, его была только идея, а уж, как и из чего пошить тёплое и удобное для ночёвки вместилище тела, это и без его участия сообразили. Но вот для самого графа шатёр всё же ставили.
Когда, после ужина, Олег отправился почивать, его придержал Шерез.
– Там девчонки-арбалетчицы из хозвзвода, они, в общем, сам понимаешь, - подмигнул он, - Любая будет не против.
Олег установил не только для солдат и офицеров своей армии запрет на любовные
Вот только греховные мысли, одолевшие его при общении с Ритой, вынудили его согласиться подтвердить правило о запрете всяких любовных похождений, путём исключения из этого правила. Всё же он тут власть. Слуга царю - отец солдатам.
– Давай ту, курносенькую, сержанта, которая днём с полотенцами прибегала, - всё же немного смущаясь из-за отхода от установленных им самим правил, сказал он Шерезу, - Только охрану от моего шатра подальше убери.
Пришедшая к нему в ночи девушка была действительно курносенькой и сержантом, но не та, которую Олег имел в виду. Шерез, или напутал, балбес, или специально так подколол - от него и такого можно было ожидать.
Обижаться Олег не стал, потому что эта девушка была ничуть не хуже той, что он приметил, к тому же оказалась, пусть и неумелой, зато старательной.
Гвардия и пехота затратили времени на переход до окрестностей Притеня, где в большой лощине, прямо у границы с Растином была назначена точка встречи двух колонн, несколько больше, чем планировали.
Причиной тому послужило весеннее половодье, которое превратило ручьи в речушки, а речушки в реки.
Майор Кашица вымотался настолько, что форма висела на нём теперь мешком, а обычно пухлые розовые щёки, ввалились и сменили радостный цвет на более грустный побледневший.
– Господин граф, пришлось посылать людей на вырубку дополнительных брёвен, - оправдывался он, пытаясь изобразить перед Олегом какое-то подобие строевой стойки, - Не рассчитали, что тут...
– Ты молодец, майор, - перебил его Олег, - Просто молодец. Родина не забудет своего героя, - добавил он шутливо, но когда увидел, что его шутка растрогала Кашицу до слёз, добавил уже полностью серьёзным голосом, - Я подумаю, как тебя наградить. А что касается вынужденной задержки, так в том твоей вины нет. Я понимаю.
Близко к Притеню они приближаться не стали. Колонны полков по широкой дуге обошли с востока город и вышли к лощине.
– Олег!
– Уля соскочила с седла и бросилась в объятья брата.
Граф в это время разговаривал с командиром кавалерийского полка ри,Кретом, специально дождавшимся Олега, и теперь рассказывавшего подробности похода первой колонны через столицу Бирмана.
Чек, Асер Дениз, Нечай, Агрий и Уля, к моменту подхода второй колонны, организовывали заслоны вдоль границ силами обоих полков и отрядов разведчиков и контрразведчиков.
Чутьё, видимо, подсказало Уле о прибытии брата, и она, оставив своего Нечая, вернулась в лощину.
– Ну хватит уже, задушишь - оторвал от себя Улю Олег.
– Сама задушу, сама и излечу, - засмеялась виконтесса, - Я так по тебе соскучилась!
– Семеро, как буд-то мы год не виделись, - Олег пытался состроить строгое лицо, но, против воли, тоже улыбался, - Уля, ведь даже
Хотя, ещё в своей прошлой жизни, Олегу приходилось встречать утверждение, что срок жизни надо измерять не часами, сутками и годами, а событиями и эмоциями. Исходя из такой логики Александр Македонский за свои тридцать с небольшим лет прожил гораздо больший срок, чем столетний пастух, самыми крупными событиями в жизни которого были свадьба сына и приезд внука десять лет назад к нему в гости.
Для Ули поездка по Бирману, с заездом в города и саму столицу королевства, по-сути было первым в её жизни заграничным турне.
Олег помнил свои первые детские впечатления, когда они всей семьёй, тогда мать была ещё живой, съездили в Болгарию. Это потом уже, став взрослей он понял, что ничего особенного в той бедной стране, кроме моря-то и не было. Но ещё долгое время он переживал массу эмоций от посещения другой страны.
Для сестры, эта неполная декада сухопутного круиза, была насыщена таким количеством впечатлений и эмоций, что, действительно, недолгая разлука с Олегом ей могла показаться многолетней.
– Конечно, от столицы я ожидала большего, - совсем не по-благородному хрумкая яблоком рассказывала виконтесса, сидя с братом за походным столиком в ожидании прибытия командиров полков и командующего, за которыми ри,Крет уже отправил гонцов и отправился сам с Ритой, хотя, насчёт истинных причин их удаления в компании друг друга, у Олега были серьёзные сомнения, - Тавел похож на Неров или Гудмин, только размерами намного-намного больше. На меня все так глазели. Правда я не поняла, чего там было больше - страха или уважения. А я ведь была в том платье, синем, помнишь? Для верховой езды, специально по рисункам Гортензии мне пошили. Как ты и говорил не скрываться, все регалии на себя нацепила. Еду такая..., - Уля немного замялась, пытаясь объяснить, как она выглядела для толпы.
– В дольче габано, - понимающе продолжил её мысль Олег.
– Чего?
– Того. Вон, твой любимый с нашими камрадами скачут, торопятся, - показал он на кавалькаду быстро приближающихся всадников, - Только теперь ещё и ри,Крета с Ритой искать придётся. Шерез, вижу, вон идёт от обоза.
В огромном штабном шатре на столе лежала большая новощенная доска со схемой местности вокруг Юнгера. Качество изготавливаемой бумаги хоть и становилось лучше, но пока делать из неё листы большого формата, чтобы они не рвались от малейших перегибов, не получалось.
Новшество, принесённое Олегом в этот мир, в виде указки, уже начало использоваться.
Первым, водя по схеме указкой, докладывал начальник разведки. Десяток агентов Агрия, из тех, кого искусству асассинов обучал сам Олег ещё в лагере возле замка Ферм, уже несколько декад, задолго до начала похода, обосновались в этих местах, в том числе и в самом городке Юнгере.
– Все семь баталий легиона, к сожалению, расположились в одном лагере, в семи лигах от Юнгера, - Агрий ткнул на точку схемы южнее круглешка, обозначающего город, - Первое время они вели себя достаточно дисциплинированно. Но потом, видимо, им это надоело, и они начали постепенно расслабляться. А когда сам Болз уехал в направлении Растина, правда, почему-то вырядившись в торговца, то дисциплина упала совсем.