Имя для планеты

Сухачевский Олег

– И мы решили, что поднявший меч на дело Господне, должен от него и погибнуть! Наш приговор суров, но справедлив: отступники послужат делу церкви против своей воли. Собрание иерархов постановило использовать ваши тела, как материал для продолжения экспериментов!

Бэк прикрыл глаза, наверно, впервые в жизни ему стало страшно. Себя не жалко, но Дженни… Она должна жить!

– Этот эксперимент был давно задуман нами, – продолжал вещать отец Арсений. – Мы планировали использовать для него добровольцев из числа послушников, но когда открылось ваше подлое деяние, мы поняли, что в этом промысел Божий. Создатель сам послал вас, чтобы вы послужили делу его!

Бэк не понимал пока, куда клонит священник, но догадывался, что

ничего хорошего ждать не стоит. Между тем, святоша продолжал:

– Вас положат в аппарат, сконструированный нашими учёными – мастерами своего дела. Ваши тела послужат материалом для решающего эксперимента, конечной цели наших исследований!

Отец Арсений привычно воздел руки и вскричал:

– Веками самые прогрессивные умы мечтали об идеальном человеке, ему посвящали стихи, слагали легенды. Вы будете таким человеком! Идеальным, свободным от греховных мыслей и низменных чувств. Из подлости и низости, из греха и падения, из мерзости и похоти вашей будет создан новый человек. Мы воплотим в жизнь извечную мечту об идеальном существе, сочетающем в себе черты как мужчины, так и женщины. Ваша подлая оболочка, наполненная животными страстями, исчезнет. В нашем аппарате вы сольётесь в единое существо из древних легенд. Вы станете андрогином! – закончил святоша.

Бэк вздрогнул. Крышка саркофага аппарата, которую он принял за стеллаж в изголовье, начала опускаться.

* * * Мы обсудили с Тристаном-Оракулом план дальнейших действий. Предполагалось, что сначала мы доставим тело биомата в жилище Шольца, чтобы я смог подготовить его для имплантации. Саркофаг с телом искусственного человека имел независимое питание, я не опасался, что он погиб, когда вырубилась энергия. В этот день мы уже не могли вернуться на место посадки нашего корабля, но на следующее утро сразу после завтрака, мы погрузились в шлюпку. В третий раз мы прибыли на место посадки. Как и прежде, Генрих остался снаружи, а мы вошли внутрь. Я торопился, мне хотелось быстрее покинуть разбитое судно. Что ни говори, а присутствие человека меняет даже бездушные вещи. Но когда человек покидает корабли или здания, они быстро теряют жилой вид. Мне пришло в голову, что человек или вообще разумные существа придают смысл существованию всей Вселенной. Не будь разумных, зачем она существует? Глупый вопрос, конечно, Вселенная существует сама по себе. Просто существует. С людьми или без них… Надо будет потолковать с Тристаном об этом. 'Это очень большой философский вопрос', – прозвучало у меня в голове. – Даже наши философы не смогли найти ответа на него… Но твоя мысль интересна'. 'А ты сам, что думаешь на это счёт?' – мысленно спросил я. 'Мне кажется, – осторожно произнёс Тристан, – что понятие смысла существует лишь у разумных существ. Но нужен он только разумным, Вселенная сама по себе не имеет смысла. То есть я с тобой согласен'. 'А может смысл существования Вселенной и её конечная цель – торжество разума? Не только человеческого, а разума вообще?' – спросил я.

– Ты о чём? – спросил Патрик. Кажется, я так увлёкся философскими идеями, что произнёс это вслух.

– Да так, задумался, – смутился я.

– Здесь ты его оставил? – спросил О'Доннел.

Я огляделся.

– Ага… Вон там.

– Алло, мужики! – вдруг раздался голос Генриха. – Давайте быстрее! Теплоядцы зашевелились, приближаются.

– Мы уже нашли, – ответил я.

–

Поторопитесь, – попросил Шольц.

Мы взялись за ручки с боков саркофага и подняли тело биомата на плечи. Через несколько минут мы уже были снаружи. Генрих, подставил плечо и тревожно оглянувшись, сказал:

– Вон, смотрите!

Термофилы были уже близко, от их тяжёлого движения вздымались знакомые облачка пыли. Хорошо, что мы посадили шлюпку в отдалении от корабля. Ведь стремились они к шлюпке, а не к кораблю. Подхватив саркофаг, мы втроём понесли его.

– Вот интересно, – произнёс Шольц на ходу, – для такого движения термофилам требуется масса энергии. Того, что они получают от местного солнца, совершенно недостаточно. Значит, питаются они не теплом, а чем-то другим…

– Чем же? – пыхтя, спросил Пат.

– Не знаю… Просто таковы законы физики, их не обманешь.

– Зачем же тогда им тепло? – удивлённо поинтересовался я.

– Ну, может, для них это лакомство… Как халва или пряники, – предположил учёный. – Как бы то ни было, нам пора смываться, – заключил он.

Осторожно втащив саркофаг в шлюзовую камеру, мы взмыли над равниной, снова оставив термофилов несолоно хлебавши.

– Вы заметили, что на этот раз теплоядцы были намного ближе к месту посадки? – сказал Пат.

– А ты ведь прав… – удивился я.

– Если будем восстанавливать корабль надо подумать, как заставить их держаться подальше.

– Что-нибудь изобретём… – пробормотал Шольц, ложась на курс.

* * * Дженни всхлипнула.

– Прости меня, – прошептала она сквозь слёзы. – Я втянула тебя в это…

– Неправда, это моё собственное решение, – не согласился Спурт. – Успокойся…

– А ты знаешь, что такое андрогин? – снова всхлипнула она.

– Знаю, – вздохнул Дау.

– Я тоже…

По голосу он понял, что девушка продолжает плакать. Он хотел бы утешить её, прижать к себе, шептать нежные слова и гладить по голове, но это было невозможно – саркофаг не давал шевелиться.

Бэк помнил, что такое 'андрогин'. Это мифическое существо сочетало в себе черты мужчины и женщины. Такое свойство сделало андрогинов сильнее, чем олимпийские боги. Андрогины возгордились и были уничтожены в войне с богами. Кара была сурова: боги разделили своих всесильных противников на два существа – мужчину и женщину. Именно к мифу об андрогинах относится поверье, что у каждого человека есть вторая половинка противоположного пола. Только извращённое воображение фанатиков могло породить такую идею: создать из двух нормальных людей – мужчины и женщины – ужасный однополый гибрид.

– Как ты думаешь, мы останемся в живых? – тихо спросила девушка. – После завершения их опыта?

– Конечно! – ни секунды не колеблясь, ответил Бэк, хотя сам в это не верил. Трудно сказать, что произойдёт в результате эксперимента. Выйдет ли из аппарата жуткий монстр с четырьмя руками и ногами или гермафродит с непомерно большой головой, вмещающей два мозга, а может, итогом эксперимента будет ужасная смерть подопытных… В любом случае, им не жить. Их личности исчезнут, а что такое смерть, как не исчезновение личности?

Дау скосил глаза на дверь и заметил, что стражники покинули помещение, и лишь один остался у входа. Опершись спиной на стену, он сидел на полу и со скуки, кажется, начал дремать.

Бэк не жалел ни о чём. При его образе жизни смерть ему грозила чуть ли не ежедневно, просто она могла явиться в более привычном виде – нож в драке или бластер в бою, катастрофа корабля или случайный метеорит, возникший на пути в момент выхода из гиперпространства… Смерть мгновенная, если повезёт, мучительная – если нет. Но такую смерть, как эта, он даже представить не мог, она была непостижима и оттого вдвойне страшна.