Имя Зверя. Том 2. Исход Дракона
Шрифт:
Но что-то изменилось, что-то сдвинулось и в самой Алиедоре, и в мире вокруг неё. Не напрасно было капище Семи Зверей, не напрасны «Побитая собака» и доарнские кондотьеры, варвары кора Дарбе и кровавая наука Некрополиса. Или её защищал Тёрн? Упавший на одно колено, как бы ничего не делающий – не он ли держал невидимый щит?
Беззвучная Арфа, такая могущественная, почти непобедимая, – отступала перед ней. Алиедора словно продиралась сквозь топкое болото, воздух сгустился, его точно наполнили тысячи мельчайших иголок, плечи и шея покрылись кровью
Алиедоре казалось, что она бьётся уже целую вечность, а на самом же деле минули считаные мгновения. Опутавшая их с Тёрном невидимая сеть лопнула было и вновь начала сходиться. Мудрые смыкали ряды, никто не пытался защищаться, и доньята понимала отчего – жизни каждого из них в отдельности ничего сейчас не значили. Только Смарагд, а спасти его, верили они, может лишь смерть Тёрна, и смерть не простая.
Но даже лучшая Гончая Некрополиса, убивая, не может сразить всех одномоментно. Вернее, она могла бы, имей под рукой яды и чуть больше времени, а так – приходилось по старинке. Тем более что наконец-то разобрались что к чему мечники, соратники Фереальва, верно, такие же Наблюдающие, как и он сам.
Вспомнила! Вспомнила! То сражение в видении, что явил ей Тёрн давным-давно, в какие-то совершенно незапамятные и канувшие в бездну времена – она ведь тоже билась с этими мечниками и магами, билась со скованными руками и почти что победила.
Молодец Тёрн, умница Тёрн, неужели ты всё предусмотрел, шипастый стратег?
Танец Гончей в полном его великолепии. Текучее, непрерывное движение, нет отточенных поз – они хороши при других обстоятельствах, не сейчас. Алиедора словно скользила меж нацеленными в неё клинками, уклоняясь, увёртываясь, чуя, где пройдёт сталь в следующее мгновение. Она делала это раньше, она сделает это сейчас. Она вытащит Тёрна, и…
Дальше она не шла. Доньята просто сражалась, каждой частицей своего существа, вновь и вновь благодаря Мастеров, сделавших ей поистине королевский подарок.
Подарок?
Заёмная сила?
Опять?
Боль вспыхнула в правом плече – она не успела самую малость, и, хотя мечник в свою очередь встретил горлом её кинжал, было уже слишком поздно.
Её швырнуло вперёд, обжигающая рана заставила взвыть, боль пробилась даже сквозь предохранявшие от неё эликсиры в крови доньяты.
Оставляя мокрый след на полу, Алиедора вырвалась, выкрутилась, увернулась вновь, ударила, услыхала вопль жертвы, обхватившей пронзён-ный низ живота, – но знала, что проиграла, если снадобья из скляниц в её теле не остановят кровь раньше.
– Мы идём! – вдруг прогремело под сводами, и рвущий слух визг призраков внезапно прервался.
Что-то огромное, чёрное, матово поблескивающее, с рогами и когтями, с могучим хвостом низринулось прямо на головы Мудрых. Наверху, в потолке, вдруг ярко вспыхнуло, словно там открылась дверь. Откуда там свет?
– Мы идём! – Тёмный гигант в чешуе оказался среди опешивших Мудрых, разбросал их, разметал, словно детские игрушки.
Мудрые заколебались. Они понесли потери, но всё равно их оставалось много, очень много.
Чёрное существо – демон – прыжком рванулось к Тёрну.
– Многомудрый! Бежим отсюда, спасаемся, скорее!
– Кройон, – раздалось еле слышное. По вискам коленопреклонённого дхусса катились капли не пота, но крови. – Спаси… Гончую. Не… меня.
Вместо ответа демон, прозывавшийся Кройоном, играючи подхватил было дхусса – и взвыл от неистовой боли, завертевшись, словно опалив пальцы.
– Спаси… её, – повторил Тёрн, и в этот миг Беззвучная Арфа обрушилась на них вновь.
Сила этой магии должна была растереть Алиедору в мельчайшую пыль, вбить во прах, пожирая саму память о ней; стены и потолок подземного покоя стали трескаться, не выдерживая напора; и вновь незримый, неосязаемый щит, без сомнения, поставленный дхуссом, принял на себя главный удар.
Алиедора поднялась, шатаясь. Эликсиры сработали. Рана в плече больше не кровила, но голова кружилась, в глазах плавали цветные круги. Наверное, в жилах её сейчас вообще не осталось обычной крови, сплошная алхимия Мастеров.
Так, наверное, сражалась бы истинная королева Некрополиса.
Трое. Она, чёрночешуйчатый демон и гном, тот самый гном – узнала она теперь – из того самого отряда, что она преследовала по приказу Мастеров.
Мудрые подались назад, тьма покорно укрывала их, призраки тоже скрылись, и весь мир сжался до неведомого подземелья чужого всем народа ноори.
Они оказались в середине пустого пространства, Мудрые спешили отступить, раздаться перед ними, ни на миг не прекращая давить жуткой, невообразимой силою Безмолвной Арфы.
Только тут Алиедора поняла, какую страшную мощь носил в себе дхусс и что требовалось, чтобы никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не пустить её в ход.
Невольно все они – и гном, и демон, и она сама – жались к Тёрну, который один сейчас спасал их от немедленной и жуткой смерти.
Сверху пожаловали ещё сразу трое гостей – алхимик Ксарбирус, сидха Нэисс и – ещё одна Гончая. Да, та самая, кого Алиедора подозревала в бегстве и измене делу Мастеров Смерти.
Весь отряд.
Что ж, все дороги сходятся.
На залитом кровью полу остались мёртвые тела – не так много, как надеялась Алиедора и как ей казалось в горячке боя, хотя Гончая вообще не должна знать, что это такое – «горячка».
– И-и-и-эх! – алхимик Ксарбирус широко размахнулся, из рукава появилось несколько мелких склянок, что, кувыркаясь, полетели во все стороны.
Вспышка. Вспышка. Вспышка. Ряды Мудрых заволакивал дым, пол ходил ходуном, и Алиедора первой крикнула:
– Рушится!
Две могущественные силы, одной природы, слишком долго бились в тесном подземелье под башней Затмений. Беззвучная Арфа сошлась в бою с самою собой, с собственным отражением.