Иная терра.Трилогия
Шрифт:
— Почти удалось, — поправил Вертаск.
Людвиг снова улыбнулся. Ох, и скверная же это была улыбка!
— Пока что — удалось. Весь вопрос в том, уговоришь ли ты меня вернуть тебя оттуда. Но все же, кто это был?
— Неважно. Что ты хочешь в обмен на спасение моей жизни?
Дориан знал, что пока Людвиг добирался, он тысячу раз продумал, что именно хочет получить. Торговаться бессмысленно, и он уже готов был отдать все.
— Твою базу, разумеется. Полную и полностью. Что еще ты можешь мне предложить?
И
Оно означало, что Людвиг хочет действительно все и полностью. У Дориана не останется даже копии.
— Ты хочешь забрать у меня все, — не вопрос — утверждение.
— Я даю тебе жизнь. Тебе не кажется, что это дороже, чем все? Остальное ты со временем заново отстроишь.
— Но тебя уже не догоню.
— Именно. Ты знаешь, что старик хотел сделать тебя своим преемником?
— Нет.
— Теперь знаешь. Впрочем, теперь он передумает. Так что, ты согласен? Ах да, вот еще что: в качестве бонуса и, так сказать, компенсации за мой поспешный перелет — ты же знаешь, как я не люблю летать! — ты назовешь мне имя того, кто тебя убил.
— Почти убил, — черт. Черт, черт, черт!
Он ведь почувствует ложь… Назвать имя — значит, он уже не сможет оправдаться в глазах Вацлава даже тем, что принесет столь ценную информацию. Впрочем… Людвиг не побежит докладывать главе Братства, это точно. А Дориан — побежит. Это его шанс… единственный шанс.
— Это можно считать твоим согласием?
Он помедлил едва ли дольше двух секунд.
— Да. Я согласен на твою цену.
— Тогда назови имя, и я начну. Только помни, что я лучше всех чувствую ложь.
— Не подавись такой информацией, брат Людвиг, — не удержался Вертаск. — Ты хорошо слушаешь?
— Более чем. Говори.
— Это был Теодор Майер, — улыбаясь, сказал петербуржец. Он отчаянно жалел, что в той мутной пелене, что застилала сейчас его взгляд, не может видеть лица австрияка.
— Ты… ты шутишь! — выдавил тот через полминуты. — Он же умер!
— Он спросил меня, допускаю ли я, что мощь Повелителя может помочь вернуться с того света? Я ответил, что, видимо, да. Он ухмыльнулся, и сказал, что теперь у меня есть возможность проверить. И ударил.
— Но, может…
— Нет. Это был именно он. Я уверен на сто процентов.
— Что ж… — Людвиг почти уже обрел свое обычное хладнокровие. — Надо сказать, что ты проверил весьма успешно. Правда, это оказалась не твоя мощь, но это уже детали. А теперь закрой глаза и расслабься. Не надо ничего принимать
I. II
Звон двоичного кода,
Мед восьмигранных сот…
«В век компьютерных технологий среднестатистический человек всего лишь процентов на тридцать состоит из плоти и крови. Остальные семьдесят процентов составляют нули и единицы двоичного кода. Мы живем в информационном поле мировой паутины. Проснувшись, первым делом не делаем зарядку, не идем умываться, не завтракаем — мы включаем комп. Новости узнаем не из газет, а читаем на новостных сайтах. Друзьям не звоним, а пишем в сети, не встречаемся, а болтаем по веб-камере, заменяя ею живое общение.
Даже сексом заниматься научились по камере, еще чуть-чуть — и браки начнут заключать в сети, а там и до цифровых детей недалеко… Мы не можем без компов, мы не осознаем, насколько становимся уязвимы, лишившись привычного источника информации, пока не лишимся его. А еще не осознаем, насколько мы уязвимы, имея доступ в сеть. Или давая сети доступ к себе? Бесконечные строчки двоичного кода, целый мир в цифровом формате, от края до края — нули и единицы, и не узнаешь ни Бога, ни черта, ни самого себя в этом беспределе, пока он управляет тобой. А он будет управлять вечно.
И лишь одна возможность есть отделить от себя нули и единицы, вырваться из силков кода, порвать сеть, опутывающую тебя — отказаться от сладкого наркотика. Просто взять и выбросить это все из себя — сайты, социальные сети, джейди, блоги, информационные и развлекательные порталы с миллионами ссылок… Перестать быть рабом сети. Хотя бы перестать в ней развлекаться.
Нет, конечно же, есть еще одна возможность. Но она — для исключений. Для тех, кто способен стать не нулем и не единицей, а кем-то отдельным. Кто способен выйти из сети, встать не над нею, но в стороне от нее, управлять ею, не позволяя ей управлять собой. Кто выделится из толпы, но не попадет при том в толпу, пытающуюся выделиться. Кто-то, кто, быть может, и существует.
Но мы, безвольные пленники сети, даже не заметим его, если он окажется рядом. Нам и не положено — мы здесь никто, мы нули и единицы, бесконечные и одинаковые». Знал бы неизвестный сетевой автор о том, насколько же он прав — и далеко не только в отношении инфосети!
Коста усмехнулся, мысленно заменяя понятия сети и сайтов на паутину Закона и то, что Закон оставляет простым жителям планеты — смысл остался прежним, разве что только стал еще более пугающим. И страшнее всего было задать себе вопрос: «А я — вырвался из сетей Закона? Я — встал в стороне от Закона, получив возможность в той или иной степени управлять им, или мне только так кажется?».