Incarnum
Шрифт:
Мысли об оставшейся на Земле матери на секунду вызвали у парня улыбку. Но лишь на секунду. Нет, он не относился к ней с какой-то особенной любовью и нежностью, но все равно она была для него родным и близким человеком. Достаточно близким, чтобы боль от осознания этой потери заставляла сейчас бессильно сжимать кулаки, проклиная тех, кто отправил его в этот полет, не спросив мнения. И неважно, что к моменту отправки он уже числился официально мертвым. Он же жив! А значит, должны были. Обязаны были спросить.
– В настоящее время на поверхности развернуты двенадцать постоянных поселений. – продолжала тем временем свое выступление женщина. – Ваша группа
Вопросов было очень и очень много. Но никто из собравшихся, включая и Дениса, не задал ни одного. В глазах людей, только что узнавших, что они брошены на совершенно неизведанной планете, что они лишены всей своей прошлой жизни, были только подавленность и отчаяние. Для любопытства в их душах и мыслях места уже не нашлось.
– Пассажиры с номерами тридцать семь пятьсот и по тридцать семь пятьсот восемь включительно, прошу за мной. – окликнул от двери мужской голос, и Денис поднялся.
Вместе с ним возле низенького старичка собралось девять мужчин в возрасте от двадцати до тридцати лет. Старичок, невысокий, коренастый, и при этом совершенно седой, придирчиво оглядел собравшихся, покачал головой, и жестом приказал следовать за ним. Они вышли в центральный коридор блока, прошли три пересечения с коридорами жилых комнат, на четвертом повернули налево, прошли его до конца, оказавшись перед обычно закрытой дверью. Денис пытался попасть за такую же дверь в своем коридоре, но безуспешно. А перед старичком дверь открылась, и за ней оказался обычный учебный класс. Разве что вместо парт он был заставлен совершенно непонятного назначения узлами и агрегатами.
– Повезло вам, соколики. – старичок закрыл за собой дверь, и ужом вклинился в толпу слушателей. – Сферой вашей деятельности в колонии будет ассенизация и обслуживание. Не смотрите так, не я решал. Профессии были определены еще перед отлетом на основе ваших психопортретов.
Последнее слово он произнес медленно, тщательно проговаривая каждую букву, выдержал многозначительную паузу, но, получив в ответ гробовое молчание, продолжил лекцию в более быстром темпе.
– Про трубы я вам рассказывать не буду, сами с ними разберетесь. А основные узлы и схемы мы за эту неделю разберем. Значит так, это основной домовой накопитель. – старичок похлопал по пузатому металлическому цилиндру метрового диаметра. – Надежный, как пинок под зад. Но проверять его надо хотя бы раз в полгода, иначе могут быть засоры.
Денис пребывал в состоянии, близком к ярости. Пролететь шесть тысяч лет ради работы ассенизатором на неизвестной планете? Это было похоже даже не на издевательство, на унижение. Вот, парень, твое место в иерархии людей, ни выше, ни ниже. Хотя ниже-то уже некуда. И глупо спрашивать, за какие заслуги неведомые, и давно, наверное, мертвые специалисты определили ему именно это применение.
– Почему ассенизация? – Денис с большим трудом поборол гнев. Он прекрасно понимал всю нелепость этого вопроса, но и не задать его мужчина тоже не мог. – Какого черта я должен в чужом дерьме ковыряться?
– Остынь. Потому что так в твоем файле написано. И поверь, это не самая печальная работа в колонии, потом поймешь, почему. – отрезал старик, и как ни в чем не бывало продолжил занятие.
Все семь дней Денис
А на восьмой день его разбудил ровный голос Ирины Игоревны, предупредивший, что всем надлежит проследовать в главный холл незамедлительно. Денис нехотя встал с кровати, и в полной уверенности, что незамедлительно еще не означает сию минуту, отправился в душ. Но, буквально через минуту в душевую вошел широкоплечий, бородатый, и очень рослый мужчина средних лет, серьезность намерений которого подчеркивал общевойсковой автомат «киос», принятый на вооружение в две тысячи шестидесятом.
– Давай на выход. – пробасил здоровяк.
Денис достаточно хорошо разбирался в оружии, чтобы не начинать спор с человеком, вооруженным таким убойным аргументом, а потому молча вышел из душевой и быстро надел свой мышиный костюм. Ткань тут же прилипла к влажному телу, промокнув насквозь. В центральном коридоре уже собиралась толпа под чутким присмотром еще пяти автоматчиков в красном. Люди выглядели отрешенными, то ли толком не проснулись, то ли просто не хотели связываться с вооруженной охраной.
Денис вклинился в толпу и тоже изобразил безразличное ко всему отношение. Но где-то в глубине души проснулось любопытство. И надежда. Он впервые за все время нахождения на этой станции видел вооруженную охрану. Так может это все-таки обычная тюрьма на Земле, а все рассказанное на том собрании не более, чем легенда для предотвращения бунтов и побегов? В это очень хотелось верить. Так сильно хотелось, что все прочие мысли в голове мужчины отошли на второй план. Это точно Земля. Казнь, скорее всего, заменили содержанием в специализированной тюрьме, он слышал о такой практике от лидера их ячейки. А это значит, что можно попытаться сбежать и продолжить борьбу с ненавистным режимом.
Толпа тем временем пришла в движение. Автоматчики отделяли группы человек по десять, и направляли в холл, одновременно подталкивая задние ряды к выходу из коридора. Споро, без сутолоки и спешки. Даже без команд, что говорило о рутинности данной процедуры. Обычная работа, выполняемая регулярно. Мужчине стало нестерпимо тошно от мысли, что и он, и стоящие рядом с ним люди больше всего сейчас напоминают скот. А хмыри в форме выступают в роли пастухов, загоняющих стадо на бойню. Размеренно, партиями, чтобы забойщики успевали выполнять свою задачу.
В холле их ждали человек десять в красных костюмах. Дениса подтолкнули к одному из них, полному, с лоснящимся холеным лицом мужику лет пятидесяти.
– Жалобы на самочувствие или моторику есть? – Толстяк придирчиво оглядел Дениса, посветил фонариком в глаза, а затем сильными нажатиями проверил лимфатические узлы под челюстью.
– Нет. – Ответил Денис, старательно пытаясь сохранить равнодушное выражение на лице.
– Хорошо. Иди к блоку альфа.
У указанного блока его встретила уже знакомая Ирина Игоревна, со сканером в руках. Денис молча протянул левую руку, ладонью вверх. Женщина провела устройством над его пальцами, и пристально посмотрела ему в глаза.