Индигирка
Шрифт:
– Какого хрена, вояки их привезли!
– не унималась рация.
– Все кто есть с оружием, к воротам!
– пробился голос начальника смены.
– Тревогу врубайте!
– Это диверсия!
– Где эти чертовы вояки?!
– вновь заорал начальник охраны.
– Смотрите в оба и тягач к воротам живо, надо их закрыть!..
В следующую секунду произошло то, чего Соколов никак не мог ожидать. Верхние этажи контрольного шпиля озарились яркой вспышкой и за одну секунду разлетелись на мелкие куски, выпуская в темнеющее небо языки пламени и густые клубы черного дыма от горящего
Не успел Соколов ничего сообразить, как с грохотом, словно по команде, ожили почти все "Утесы", установленные на периметре. Но вопреки логике своего предназначения их огонь был направлен не во внешний мир Индигирки, а вглубь лагеря.
Каждый пятый патрон в ленте этих крупнокалиберных пулеметов был трассирующим, и парень в оцепенении смотрел на то, как желтые черточки стремительно чиркают по свинцовому небу над его головой, накрывая весь лагерь смертоносной сеткой.
В следующую долю секунды в мозгу Олега всплыл план застройки лагеря, и ему стало не по себе. Как минимум шесть пулеметов долбили по жилым баракам китайцев, которые, скорее всего, сейчас находились на улице, построившись по указанию коменданта. Еще два крошили пост охраны у въездных ворот...
Оторопевший от всего происходящего Худой издал поток матерной брани и повернулся к Соколову.
– Они нас всех перебьют нахрен!
– заорал он, перекрикивая грохот "Утесов", - Вот суки, я вам, лять, устрою!
С этими словами он сорвался с места и побежал в сторону ближайшего просвета между постройками, откуда можно было увидеть стену периметра. Олег бросился вслед за ним. "Так, так, так!
– судорожно суетились мысли в его голове, пока он перепрыгивал через всевозможные железяки и нефункционирующие агрегаты, разбросанные вдоль глухих стен.
– Этот Рыжий сукин сын Стас Квашнин не такой уж и "инертный"... Решил убить одним выстрелом двух зайцев! Покрошить людей и привлечь стадо громким звуком, раз идея с излучателем провалилась!.. Но зачем было уничтожать шпиль, там же центральный пульт! Как он посадит шаттл?!"
– Вот, лять!
– невольно воскликнул он вслух, когда понял, что Рыжий поручил Маслову упереть терминал удаленного доступа.
– Так вот зачем он ему понадобился!
– Кто понадобился?!
– бросил Яков через плечо.
– Терминал!..
– Какой?
– Посадочный. Он у Маслова. Маслов предатель, он работает на вояк!..
– из последних сил кричал Олег, стараясь максимально коротко и ясно обрисовать товарищу ситуацию.
– Вот гнида!
Они подбежали к просвету между зданиями, выходящему на центральную прокатанную дорогу. Оба парня прижались к стене и осторожно выглянули из-за угла.
Несмотря на грохот пулеметов и Яшкину рацию, которая теперь не затыкалась ни на секунду, Соколов отчетливо слышал как кричат умирающие и покалеченные работяги около своих бараков. Ему было страшно представить, что крупнокалиберные пули делали с беззащитными человеческими телами. И самое ужасное было в том, что от огня "Утесов" им было абсолютно негде спрятаться. Сеть трассеров сходилась точно над их барками,
"Черт, а я ведь знал, что из них хорошо лагерь простреливается!
– с горечью подумал Соколов.
– Но опасался того, что инфицированный до них доберется! Вот я дурак! Все оказалось намного хуже, никаких инфицированных и не понадобилось!"
Мимо них, выбрасывая из-под шести огромных колес комки грязи, промчался большой тягач, выкрашенный в желтый цвет. Судя по всему, он спешил к воротам, чтобы вытолкнуть из них "сломавшийся" БТР. Не прошло и секунды, как в поверхность машины со стальным звоном вгрызлись пули "Утесов".
Во все стороны полетели искры пробиваемого металла. Два колеса лопнули, взметнув в воздух обрывки плотной резины. Боковое стекло водительской кабины разлетелось на мелкие кусочки, вперемешку с кровавыми брызгами и ошметками водителя. Невзирая на все полученные повреждения, тягач еще продолжал нестись вперед, а трассеры вгрызаться в его беззащитные детали.
Двигатель надрывно заревел и стал захлебываться. Из пробитого в нескольких местах бака толстыми струями хлынула вода. Лопнуло еще одно колесо, и тяжелая машина врылась в землю передней осью. После чего тягач, пропахав в грунтовой дороге огромную борозду, выдавил носом стену ближайшей постройки.
– Скотина!
– заорал Яшка и, высунув из-за угла ствол плазмы, нажал на крючок.
Пятьсот пятый ощетинился длинной очередью. Расстояние до периметра было приличным, но плазма попала в цель. Олег увидел слабые вспышки миниатюрных молний - это сработала защита "Вепря", разряжая электромагнитное поле, формирующее плазменный сгусток. Темная, практически не различимая на фоне неба мазня дернулась и буквально вынырнула из-под защитного купола "Утеса". В эту же секунду по очертаниям фигуры пробежала яркая рябь, и "Вепрь" военного принял свою нейтральную серую окраску.
Стрелок был жив, но видимо камуфлирующий блок на его костюме вышел из строя. Боец быстро упал на бок и, перекатившись на спину, скрылся из вида за кромкой стены. Расплавленный ствол "Утеса", в который попала пара зарядов, продолжал медленно загибаться к земле под собственным весом.
– Я его достал, достал!
– радостно завопил Яшка и, высунувшись из-за угла еще сильнее, стал целиться во второй пулемет.
Вспомнив все параметры "Вепря", его тактический дисплей и систему оповещения о векторе огня противника и поражении дружественной единицы, а также кучу сканнеров установленных в шлеме со всевозможными режимами, Соколов вцепился в мешковатую куртку Худого и с напрягом дернул его назад.
– Какого хрена!
– возмутился тот, падая на задницу.
– Я только во второго прице...
Яков не договорил, так как угол дома, за которым они прятались, тут же разлетелся на куски. В воздух полетели осколки композита, обрывки утеплителя и бетонная крошка угловой балки.
Оба парня перевернулись на брюхо и стали перебирать руками и ногами, забиваясь дальше в проулок. Со стороны это напоминало бегство двух рехнувшихся крабиков, но Олегу было все равно, как это выглядело со стороны.