Индиго

Шэн Л. Дж.

– Уверена, что и я не самый желанный собеседник.

– Ни хрена ты не знаешь. – Он постучал по носу и вскинул брови, словно делился ценнейшим, воодушевляющим советом. – А еще, кажется, ты попала в прачки к Алексу Уинслоу. Поздравляю и добро пожаловать.

– Можешь передать Алексу Уинслоу – о ком говоришь в третьем лице по непонятным мне причинам, – что стирать его белье в мои обязанности не входит. – Я скрылась в огромной ванной, выполненной в римском стиле, и вновь появилась с полотенцем, чтобы вытереть пол на кухне.

Алекс как будто прирос к одному месту. Я бы с удовольствием выкорчевала

его голыми руками. Если бы он немного сдвинулся, я бы не задела его плечом, протискиваясь мимо. Но, конечно же, Алекс оставался неподвижен. Наши тела соприкоснулись. Я бросила полотенце на пол, не обращая внимания на раскаленные нервы в месте прикосновения, и стала носом ботинка возить полотенце по полу.

– Вообще-то входит, – сказал он, и в его голосе звучало что-то такое, чего раньше я не слышала. Он был нереальным. Театр одного актера даже за пределами сцены.

Я развернулась, не понимая, о чем это он.

– А?

– Прочитай свой контракт. Дженна дала Блэйку запасную копию, а мне было скучно – ну, знаешь, без Интернета, наркотиков, даже на Хадсона не покричишь. Там прописано, что ты должна помогать мне с любыми личными просьбами, если потребуется. – Он ухмыльнулся, наклонив голову. – Кажется, вы расстроены, мисс Беллами.

Мои глаза широко распахнулись, а внутри разгоралось пламя ненависти. Или это адреналин? Я точно не знала. Я встала напротив Алекса, схватила скомканную футболку и помахала ею перед ним.

– Если ты хочешь, чтобы я ее постирала, тебе придется пойти со мной и посмотреть, потому что в следующий раз будешь сам это делать. Второго раза не будет, Алекс. Я не твоя горничная.

– Хочешь, чтобы я пошел в прачечную? – его взгляд был бесценен. Будто я внезапно попросила его присоединиться к путешествию в открытый космос.

Я кивнула, кидая его грязную футболку в бумажный пакет, который остался после покупки куртки.

– Теперь пойдем к тебе в номер и соберем остальную одежду. Лучше управиться до того, как часы пробьют пять, и все смертные займутся стиркой после работы. Там может стать очень тесно.

Уж я-то знала. У нас не было стиральной машинки дома.

– Я не могу покидать отель, маленький псих. – Он хихикнул – хихикнул! – преграждая мне путь. Его плечи были широкими и мускулистыми. И все же я была достаточно маленькой, чтобы протиснуться в щель между его бедром и дверным проемом, направляясь к его двери.

– Можешь и покинешь.

– Вот говно, да ты ненормальная. Дженна хорошо тебя проверила? Оценка психики, личности и все в этом духе?

Господи, дай мне сил.

– Оставь свои шутки для тех, кому они нравятся, Уинслоу. Ты идешь со мной.

– Вдруг меня будут домогаться? – сказал он мне вслед и рассмеялся.

Самое отвратительное, что он был так тщеславен, что мог в это поверить. Я толкнула дверь в его номер и стала собирать разбросанную одежду с бильярдного стола, кухонного стола и тумбы для телевизора. С лампы свисали боксеры. Хотелось бы мне взять с него дополнительную плату за то, что приходится снимать их оттуда.

– У меня в сумочке перцовый баллончик, а еще я немного занималась Крав-Магой [19]

в прошлой году. Вдвоем мы сможем отбиться от тринадцатилетних девчонок с сомнительным музыкальным вкусом, ведь они покупают твою музыку, – сострила я. Это было нечестно и не являлось правдой. Алекс Уинслоу слыл не только лучшим исполнителем со времен Дилана, Спрингстин и Джаггера, но он, один из немногих артистов, пытался с каждой новой песней привнести в мир что-то новенькое.

19

Военная система рукопашного боя, разработанная в Израиле.

– Погоди, – нахмурившись, Алекс уперся руками о дверной косяк. – Ты считаешь мою музыку отстойной?

Я бросила на него быстрый взгляд. Сегодня он был другим… светлее. По крайней мере, он старался не быть таким ушлепком, каким его представляли друзья. Мне стало любопытно, может, он такой на самом деле, просто прячет эту свою сторону от меня, чтобы заставить уйти. Этот настоящий Алекс был милым. И забавным. Какие бы ни были мотивы, мне все равно. Я жаждала перемирия, зная, что это сделает мою работу гораздо приятнее и устранит некоторое сексуальное напряжение, от чего волоски на моих руках вставали дыбом каждый раз, когда его каре-зеленые глаза сосредотачивались на мне.

– Думаю, твоя музыка великолепна, – тихо призналась я.

Впервые он улыбнулся искренне, и, боже, я не была готова. Уголки его губ поднялись вверх, как у Марлона Брандо в фильме «Трамвай «Желание» [20] . Острые, как гвозди, но потрясающе красивые – самым нежным образом. Как мне дожить до конца этого турне? Я сглотнула, скинула остальные вещи в еще две сумки и выбежала из его номера. Мне показалось, я слышала смех позади себя, но не обернулась, чтобы проверить.

20

Художественный драматический фильм 1951 года, снятый режиссером Элиа Казаном по одноименной пьесе драматурга Теннесси Уильямса.

– О боже, твое падение будет впечатляющим, – на этот раз я точно расслышала его слова.

Учитывая, что Алекс сказал два дня назад, что собирается переспать со мной, я точно знала, что он имел в виду. Мне нужно было поставить парня на место. Его подкол в мою сторону попал в цель, потому что оказался правдой. Если так будет продолжаться, то он добьется своего. Несмотря на то, что до потери пульса любит другую.

Плюс ко всему – он рок-звезда.

И он мой босс.

К тому же он козел.

И вдобавок через три месяца наши пути разойдутся.

У меня была масса причин держаться от него на максимальном расстоянии, которое позволяет моя работа.

В лифте мы ехали молча.

Выход из отеля напоминал мучительную прелюдию.

Затем свежий воздух наполнил легкие, и я поняла, как разобраться с его подкатом.

– Мне нравится Лукас, – сказала я, открывая дверь в прачечную.

Маска Алекса слетела уже во второй раз за день. Я поняла это, даже не оборачиваясь.