Индия. История, культура, философия
Шрифт:
Пещеры, храмы и дворцы. Архитектура
Буддистские и джайнистские монахи еще 2000 лет назад начали высекать в горах восточной и центральной Индии гроты-кельи (вихары) и алтарные пещеры (чайтьи). С наступлением Нового времени индийские резчики по камню заняли достойное место среди великих художников. В штате Махараштра в Декане, Аджанте и Эллоре обнаружено около шестидесяти пещер, некоторые из них стали всемирно известными храмами и музеями древнеиндийской живописи. Росписи в пещерах Аджанты остаются лучшими образцами классического искусства Индии. Несмотря на то, что фрески серьезно пострадали от времени, на оставшихся фрагментах мы можем увидеть сцены из придворной жизни и не утратившие своей красоты и индивидуальности портреты индийцев, делающие честь художникам древности. Стены и потолки некоторых пещер Аджанты были покрыты смесью навоза, рисовой шелухи и гипса, а рисунки наносились после того, как поверхность
Поскольку пещеры были созданы буддистами, на фресках Аджанты изображены, как правило, сцены из историй о предыдущих жизнях Будды, которые называются джатаки (повести о рождениях). Последователи Махаяны верят, что, прежде чем достичь просветления, Будда прошел сотни жизней, минуя разные стадии эволюции и развития, побывав животным и принцем, и в каждой из этих инкарнаций он получал уроки и совершал поступки, которые служат полезными наставлениями для других людей. Истории джатаки очень похожи на басни Эзопа и являются универсальным источником фольклора, мудрости и опыта, индийцы узнают их в раннем детстве; они записаны в повестях «Панчатантры» (Пять книг) и в более поздней версии, которая называется «Хитопадеша» (Наставление о благополучной жизни). Повести эти изначально предназначались для королевских семей. Они содержат нравоучения, проиллюстрированные ситуациями, в которые попадают разумные существа с говорящими именами «Предусмотрительность» и «Любознательность» — их имена объясняют, как избежать неприятностей и проблем, с которыми сталкиваются не столь разумные герои вроде персонажа по имени «Чему быть, того не миновать».
Стены пещер Аджанты украшены живописными изображениями цветов и листьев, а также портретами дворцовых служащих, чужеземных купцов, красавиц из индийских гаремов и благородных принцев. Конечно же, там много изображений Будды и Бодхисаттв, особенно Авалокитешвары, «Господа, воплощающего бесконечное сострадание».
Фотографии не в состоянии адекватно передать чувства, которые вызывают росписи Аджанты, общее впечатление во многом создается за счет самих пещер, где человека завораживает атмосфера мистической таинственности и может начаться приступ клаустрофобии, описанный в соответствующей главе романа Э. М. Форстера «Поездка в Индию». Одна из самых красивых росписей Аджанты находится в десятой пещере, она иллюстрирует джатаку — историю о том, как Будда, родившись слоном, пожертвовал свои бивни, это великолепное изображение стада белых слонов, запутавшихся в лианах джунглей. К сожалению, эту пещеру на много лет закрыли для общего доступа, чтобы дать возможность индийским археологам сфотографировать стены и найти способ предотвратить дальнейшее разрушение краски.
Переходный период от выдалбливания и украшения пещер к строительству храмов наиболее мощно и ярко отразился в Эллоре, где за несколько столетий гора оказалась буквально источенной трудами художников и архитекторов. Вдохновляемые преданностью Богу, они с бесконечным терпением создавали внутри нее храм Шивы. Строительство было завершено в VIII веке, и скальный храмовый комплекс Кайласанатха стал подлинным чудом и уникальным памятником шиваизма. Это многоярусное сооружение внутри горы, где проводятся обряды поклонения Шиве. Внутренние стены храма украшены высеченными на них фигурами богов и богинь. Таким образом, благодаря искусству преданных мифический дворец Шивы, находящийся на севере, на морозной вершине горы Кайлас, был перенесен в жаркий индийский Декан. У входа в храм стоит павильон быка Нанди, ваханы Шивы, окруженный прямоугольными шиваитскими колоннами и статуями слонов. Войти в храм можно только через небольшие ворота, красоту и величие этой вселенной преданности и любви невозможно увидеть снаружи, с земли, но только изнутри или с неба.
Колесницы братьев Пандавов (ратхи), вырезанные в скалах, возвышающихся на Коромандельском побережье Махабалипурама, отражают ранний период индуистской храмовой архитектуры, в которой, как и при высечении пещер, использовался природный рельеф: скалы и горы становились материалом для строительства «домов» богов, а затем местами паломничества и поклонения индуистов.
Правители династии Паллавов, которые с V по IX века финансировали возведение большинства крупных культовых сооружений в Южной Индии, никогда не использовали ратхи в качестве храмов, именно поэтому те сохранились практически в первозданном виде как внутри, так и снаружи. А из семи храмов побережья Махабалипурама, использовавшихся для богослужений, остался только один. Это один из древнейших каменных храмов, сюда каждое утро приходят верующие и, совершив омовение в море, воспевают мантры о том, как Ушас (богиня утренней зари) посылает первые лучи рассвета, являющиеся на восточном горизонте.
Индуистский храм — это микрокосм, со временем превращающийся в нечто большее, чем место для богослужения или музей религиозного искусства. Построенный как дворец для богов и богинь, он становится домом
Североиндийские храмы, высеченные в скалах и построенные из отдельных камней, начали возводиться во времена правления династии Гуптов и с тех пор получили широкое распространение. Их отличительной особенностью является башня шикара, возвышающаяся над «чревом дома», в котором находится главное храмовое божество, и куда посетители заходят поодиночке, предлагая свои подношения. Большинство храмовых поселений построено на берегах Ганги, наиболее священным из них считается Варанаси. Обычно в храм ведет лестница, завершающаяся открытой площадкой, за которой расположен просторный зал с колоннами. Оттуда можно попасть в алтарь, где стоит Шивалингам или богини, которым прихожане приносят фрукты, цветы, гхи (топленое масло) и прочие подношения, их передают брахману, и тот зажигает огонь в масляной лампе и звонит в храмовый колокол, чтобы привлечь внимание богов.
Новый храм Бирла в Нью-Дели, посвященный Вишну, представляет собой современный образец североиндийской индуистской архитектуры, он яркий и броский, а декоративным изображениям богов и богинь не хватает той классической строгости, которую время и разрушения придали храмам Кхаджурахо и Махабалипурама. Точно так же, как в Греции и Риме, первоначальный стиль индуистских храмов изменялся, приспосабливаясь под вкусы общества. Ярко расписанные божества устанавливались в чрезмерно украшенных каменных и мраморных строениях. Индуистские храмы сильно различаются как по размеру, так и по оформлению. Некоторые выглядят почти неземными в своей классической простоте, другие наоборот — барочными из-за гротескного богатства украшений. Тем не менее индуизм остается живой религией, верующие поклоняются своим кумирам как настоящим богам, не скупясь на всевозможные сладости, украшения, цветы и шелка для домашнего алтаря, прославляя их вечные и постоянные победы над невежеством и темной силой демонов. В стране, где так много людей живет в неизбежной нищете и непереносимых страданиях, боги наслаждаются бесконечной радостью и изобилием.
На этой священной земле индийские раджи, а впоследствии султаны и падишахи, почитались как земные боги. Не были исключением даже мусульманские правители, получавшие власть в Индии: их обожествляли, им преподносили лучшие шелка и драгоценности, их прославляли цветистыми льстивыми речами, которых ранее удостаивались лишь индийские чакраварти и махараджи. Исламское иконоборчество было всего лишь декларацией, а на самом деле каждый султан Дели и Декана, равно как и все императоры династии Моголов, включая «торговца молитвами» калифа Аурангзеба, принимали поклонение своих жен, воинов, индийских крестьян, которые были потрясены роскошью их свиты и расшитыми золотом попонами слонов. «Ах, посмотрите на Его Величие-и-Могущество! Чудо! Чудо!» Одного даршана, мимолетного взгляда на их величие было достаточно для того, чтобы перенести человека из жалкой повседневности в мир грез.
Раджпутские и могольские дворцы по-прежнему приводят в восхищение посетителей. Эти дворцы возводились в Дели, Агре, Джайпуре, Джодхпуре, Гвалиоре и Орчхе как неприступные крепости из стали, камня и мрамора, их территорию окружали зубчатые каменные стены. Дворцы, подобно храмам, были похожи на города-крепости. Оказавшись в осаде, они могли в течение месяцев и, возможно, лет поддерживать существование людей и животных. Отлично сохранившийся образец империи Моголов в миниатюре — Красный Форт в Старом Дели. Это оплот воинствующего сумасбродства и расточительности с мраморной, отделанной жемчугом мечетью, гаремами для сотен красавиц, колонными залами для общих собраний и частных встреч, с конюшнями, мастерскими ремесленников и художников, беломраморными покоями «Повелителей Вселенной», которые дважды в день являли себя толпам народа, собравшимся на берегу реки Джамна. Сегодня суматошный квартал старого города представляет собой трущобы, тянущиеся вдоль ржавых железнодорожных путей, вокруг красных кирпичных труб муниципальной электростанции; древние крепостные стены были разобраны на камни, из которых построили дома для среднего класса.