Индия. История, культура, философия
Шрифт:
39
Из сборника «Сад песен», пер. Б. Карпушкин.
Среди множества английских литераторов, писавших об Индии в прозе и стихах, выделяются двое — Редьярд Киплинг (1865–1936) и Э. М. Форстер (1879–1970). Киплинг воспевал силу британского Раджа, а Форстер стал пророком его упадка. Опыт, приобретенный Киплингом в Индии, как и его литературное наследие, были гораздо более обширными, чем у Форстера, который побывал в Индии всего три раза и оставил только две книги путешествий и наблюдений. В большинстве произведений Киплинг описывает жизнь британских «томми» в пограничных бараках или британских чиновников с их бесчисленными папками, или просто пересказывает пенджабские сказки и увлекательные истории вроде рассказа «Человек, который хотел быть королем». Однако его роман «Ким» доказывает, что Киплинг знал индийскую Индию так же хорошо, как и британскую. Между тем его стихотворение «Бремя белого человека» стало эпитафией империи, солнце которой закатилось гораздо раньше, чем могли предположить сам Киплинг и его братья-консерваторы из «Клуба белых людей». Противоречивое чувство любви-ненависти к Индии, владевшее Киплингом, соответствовало патерналистскому отношению Британии к своим «родным детям», и никакое другое стихотворение «павшего Раджа» не смогло выразить его так ярко. Слова Киплинга резки и язвительны:
Неси это гордое Бремя, Воюй за чужой покой, Заставь Болезнь отступиться И Голоду рот закрой; Но чем ты к успеху ближе, Тем лучше распознаешь Языческую Нерадивость, Предательскую Ложь. (перевод А. Сергеева)Киплинг и его единомышленники искренне верили, что к преждевременной гибели их товарищей по империи приводили не высокомерие и жадность, а «языческая глупость» британцев, которые часто вели себя как «дураки», стараясь «расшевелить» аборигенов и заставить их тяжело трудиться даже в полуденную жару. Вот еще один афоризм Киплинга:
«И в конце пути — белый надгробный камень с именем усопшего и эпитафией: „Здесь лежит дурак, который пытался расшевелить Восток“».
«Поездка в Индию» Форстера была, конечно, совсем другой. Он смотрел на Британскую Индию глазами «чужака», любившего юного индийского мусульманина Саида Росса Масуда сильнее, чем британскую власть или романтическую идею имперского Раджа. Страстная привязанность Форстера к его индийскому другу вспыхнула в 1906 году, когда он был нанят Теодором Морисоном обучать Росса латыни, чтобы помочь подготовить внука сэра Саида Ахмад-хана, основателя мусульманского колледжа в городе Алигарх, к поступлению в Оксфорд. Росс вдохновил Эдварда Моргана и стал прототипом доктора Азиза — героя его великого романа об английской Индии, опубликованного в 1924 году и посвященного индийскому другу и возлюбленному Форстера. Первое путешествие Форстера в Индию состоялось в 1912 году и длилось несколько месяцев, тогда он познакомился с молодым махараджей Деваса — Тукоджи Рао III. После Первой мировой войны он вернулся и стал служить махарадже в качестве личного секретаря, это был второй и самый длительный визит Форстера в Индию, возвратившись, он закончил свою книгу. Его дневники и письма к махарадже были опубликованы как «Гора Дэви».
В последний раз он приехал в Индию в 1945 году, чтобы посетить Конгресс ПЕН-клуба (Международная ассоциация поэтов, драматургов, очеркистов, редакторов и романистов). После этого Форстер никогда не возвращался в Индию и не написал о ней ничего значительного, тем не менее ясный взгляд на англо-индийские отношения и взаимное недопонимание, отраженный в его замечательном романе, не потускнел от времени.
Устами своих персонажей, Сирила Филдинга и миссис Мор, Форстер выразил собственные гуманистические и религиозные взгляды, любовь и сопереживание к Индии, увлечение индийской цивилизацией. В Азизе он раскрыл другое — себя и Росса. Росс часто говорил, что у Эдварда Моргана было сердце «восточного человека». Форстер носил шелковые одежды и украшения, подаренные ему другом махараджей, вместе с которым он курил кальян во дворце Деваса. При этом Индия оставалась для Форстера «загадкой», его нерешенным уравнением. Последнее восклицание Азиза в «Поездке»: «Убирайтесь отсюда,
Азиз парирует: «В любом случае, долой Англию! Под занавес. Убирайтесь отсюда, приятели, так быстро, как это возможно. Мы можем ненавидеть друг друга, но вас мы ненавидим сильнее… Мы избавимся от вас, мы сбросим всех англичан в море, и тогда, — он угрожающе приблизился к нему, — и тогда, — губы Азиза почти касались лица Филдинга, — мы с тобой сможем стать друзьями».
«Почему мы не можем подружиться прямо сейчас? — спросил Филдинг, ласково удерживая Азиза. — Я хочу этого. И ты этого хочешь».
Но этого не хотели лошади — они отпрянули; и земля не хотела этого, создав горы и скалы, которые должны были преодолеть путники; храм, цистерна, тюрьма, дворец, птицы, мертвые и гостевой домик, который пропал из вида, как только они миновали ущелье… Все они не хотят этого, повторяя сотнями голосов: «Нет, не сейчас», и небо говорит: «Нет, нет».
Последние слова Форстера об Индии перекликаются с суровым законом Киплинга: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут». Для Эдварда Моргана ущелье, пропасть, имеют более глубокое и личное значение. Росс был женат, его окружали семья и друзья. Это было непреодолимым препятствием для развития их с Эдвардом Морганом отношений, любви двух мужчин. Однако для молодого поколения индийских интеллектуалов, таких как писатель Мулк Радж Ананд, финал «Поездки» имел лишь политическую окраску — «дружба между индийцами и англичанами невозможна до тех пор, пока индийцы не свободны». Для них великий роман Форстера открыл всю претенциозность, лживость и пустоту британских чиновников и их поверхностных женщин, всех этих «сахибов» и «мэм», которые с каждым годом становились все более чопорными и «одеревеневшими», отчаянно пытаясь утопить свои страхи и неполноценность в джине с тоником и вечеринках.
Первый известный роман Мулка Радж Ананда, «Неприкасаемый», был опубликован через десять лет после «Поездки», и получил «одобрение» Форстера (он написал предисловие). Ободренный Ананд закончил эту книгу, рассказывающую об одном дне из жизни Бакха — молодого уборщика городских туалетов. В конце романа в город, где живет Бакх, приезжает Махатма Ганди. Юный неприкасаемый взбирается на дерево, чтобы лучше видеть Махатму; оказавшись совсем близко от него, Бакх думает: «Он такой же темнокожий, как и я». Произнося речь, Ганди молится, а Бакх слушает его, раскрыв рот. И вот что он слышит:
«Если среди вас есть неприкасаемые… они должны понять, что они очищают индийское общество… поэтому, они должны очистить и свои жизни.
Они должны развивать в себе привычку к чистоте, чтобы никто не посмел показывать на них пальцем… Они должны очистить себя, чтобы освободиться. Им нужно избавиться от дурных привычек, прекратить пить спиртные напитки и есть тухлое мясо… Если они смогут сделать все, о чем я их попросил, они смогут стать свободными».
Эти слова стали мощным стимулом для юного Бакха. Он «обретает силу», просто вспоминая лицо Махатмы. Он рассказывает обо всем, что услышал, отцу и всерьез задумывается над тем, как можно было бы изменить свою жизнь. На следующий год Мулк Радж Ананд издал не менее известный и более объемный роман — «Кули», трагическую историю жизни Муно, кули-рикши, который работал, как лошадь, лишенный возможности нормально отдыхать, питаться и лечиться; он умер молодым от туберкулеза.
Известный современный индийский писатель Р. К. Нараян (1906–2001), живший в Мадрасе и Майсуре, издал в 1935 году свой первый роман «Свами и друзья». Действие романа происходит в вымышленном городе Мальгуди, который очень напоминает его родной южноиндийский Майсур. Герои Нараяна — спокойные культурные люди, которые ведут незаметную тихую жизнь, такую же, как друзья и близкие автора. В действительности, как стало понятно из написанной позже автобиографии «Мои дни», романы «Бакалавр искусств» и «Учитель английского» во многом основаны на личном опыте Разипурама Кришнасвами. Самые знаменитые и широко известные романы Нараяна «Финансовый эксперт» (1952) и «Гид» принесли ему номинацию на Нобелевскую премию. Герои обоих романов — мошенники, которым удалось прославиться и разбогатеть; потрясенные собственным успехом, они наслаждались жизнью до тех пор, пока «мыльный пузырь», созданный майей, не лопнул, забрызгав все вокруг. С ними случилось то, что рано или поздно происходит со всеми нами. Но Р. К. Нараян верил в реинкарнацию и никогда не оставлял своих героев или читателей в безнадежной нищете и отчаянии, ведь колесо продолжает вращаться, принося перемены, подобно тому как День Брахмы приходит вслед за ночью, или Шива начинает свой танец творения после разрушения вселенной, он поднимает прах мертвых, чтобы возродить жизнь.