Индийские письма
Шрифт:
Тут Кумара вынул из котомки маленькую книгу, окованную серебром, перекрестился и поцеловал ее.
— Это Евангелие, или Радостная Весть, Господа Иисуса, единого истинного Мессии. А другие книги — это жития святых мужей и жен, мучеников Христовых.
И тогда Кумара стал читать Евангелие и объяснять, красноречиво и убедительно, как только
— Ты, Кумара, будто хочешь и меня обратить ко Христу?
— О, если бы тебе посчастливилось, Пандава. И о если бы все миллионы индийцев обратились к единственной Истине, единственному Пути и единственному Спасению!
Ануширвана… Чуть не забыл. Они сказали мне, что и сын Пандита Гаури Шанкары, твоего спутника, последовал их примеру. Они обрадовались, но уговорили его подождать возвращения отца. За тем дело и стало.
Я словно в каком-то бреду и лихорадке. Да и вся Индия в бреду и лихорадке. Кто нас освятит? Кто нас исцелит?
Твой верный Пандава
60
Монах Каллистрат пишет со Святой Горы доктору Ефиму в Белград
Мир тебе и радость от Господа Иисуса Христа.
Вернулся я на Святую Гору из мира со множеством ран на душе. Я должен буду долго лечить свою душу, пока не верну себе ту ясность, цельность и силу, какую имел ранее. Вот и я пережил то, что переживают все наши монахи, когда выходят со Святой Горы в мир. Они не могут после этого годами вернуться в себя. Словно я наелся полыни, настолько я преисполнен горечи.
И ты влил достаточно горечи в мою душу. Послушал других, а не меня и устроил нашим милым гостям из Индии этот стыд и срам в университете. Но да простится тебе все. Да простится и всем остальным, кто добавил свою каплю горечи в мою душу. Сейчас я немощен и не способен к подлинной молитве. Но если Господь вернет мне то, что я раньше
Извещаю тебя, что сегодня утром мы проводили наших индийских гостей. Переночевали они в монастыре Ксиропотам{182} и утром спустились в Дафни. Никто их не провожал, кроме меня и попа Бояна. Ты знаешь, что святогорцы не любопытны. С трудом может кто-нибудь и что-нибудь нарушить их глубокий душевный мир. Хотя все они в своих монастырях были к этим редким гостям любезны и предупредительны. Наши гости переполнили свою поклажу подарками со Святой Горы. Поп Боян, принятый сейчас в послушники старца Христодула, принес им от него кое–какие святогорские поделки на память о Святой Горе.
Они стояли на палубе, а мы на берегу, и махали друг другу руками.
Пандит Гаури Шанкара сказал:
— Мы никогда вас не забудем!
Воевода Рама Сисодия воскликнул:
— Приезжайте к нам в Индию. И пусть к нам приезжает великий духовник Христодул!
Феодосий Мангала, глотая слезы и запинаясь, проговорил:
— Молите Христа Бога о нас… Приезжайте… Индия ждет вас. Индия требует вас.
Тогда мотор затарахтел, а я, не зная, что еще сказать им, продекламировал эти стихи господина Богдановича:
Индия древняя, земля, дорогая для нас,
Земля, дорогая для нас, земля всех сокровищ,
От стебля твоего и мы ветвь,
И мы дети Индостана…
Да благословит тебя Господь Иисус Христос.
Монах Каллистрат
P. S. Если хочешь, напиши обо всем Митриновичу и поприветствуй его от моего имени. Ибо я с сегодняшнего дня перестаю писать кому бы то ни было. Я должен лечить свою душу от мирской горечи. С Богом.