Индийские письма

Сербский Святитель Николай

Ca‹re., O Qeo/j met, Vmwn., Am»n. [Будь здоров. Господь с нами. Аминь. – Ред.].

Преданный тебе Пападопулос

45

Феодосий Мангала пишет игумении женского монастыря в Малабаре

Христос посреди нас.

Великая милость Божия направила меня на этот путь по твоим молитвам, честная мать игумения, и по молитвам твоих сестер. Я чувствую, что вы молитесь Господу Богу обо мне и что Господь Бог слышит ваши молитвы. Молитва — действительно реальная сила. В этом я убедился и несколько дней тому назад. Когда

я и воевода Рама вернулись из страны Болгарии в Сербию, я однажды ночью на молитве воскликнул: «Господи, Иисусе Христе, услышь молитву моих духовных дочерей обо мне и открой мне еще какое-нибудь богатство в этом народе, которое бы нам, индийцам, было полезно для спасения душ наших».

И представь: утром, лишь только выйдя из дома, я встретил трех бородатых людей в крестьянской одежде. Все трое мне поклонились, и один проговорил:

— Мы хотели бы увидеть того из вас троих, пришедших из Индии, кто христианин, и пригласить его на наше молитвенное собрание.

— Я тот, кого вы ищете, — сказал я. — А кто вы, прекрасные господа?

— Никакие мы не господа, а слуги Господни, — сказал самый старший, седоватый человек с благостными влажными глазами. — Мы так называемые богомольцы^{169}, простые и неученые люди, единственное богатство которых — вера во Христа. И вот мы посланы позвать тебя на наш невежественный собор, чтобы ты рассказал нам о христианах в Индии. Ибо мы, как необразованные, ничего не знаем об этой стране, кроме того, что читали в житии святого апостола Фомы и святых Варлаама и Иоасафа, царевича индийского^{170}.

Я сразу пошел с ними. Собрание происходило в маленьком монастыре, который некогда служил убежищем для сербских рабов во времена турецкого владычества. Было там несколько сотен мужчин и женщин. Говорят, что иногда бывает и по несколько тысяч. Прежде всего все причастились в церкви, а затем начали собрание во дворе перед церковью. Что тебе сказать? Я себя чувствовал словно среди наших. Собрание длилось весь день и всю ночь до зари. Длилось бы и дольше, если бы завтра не был рабочий день. Ведь сейчас в Сербии время жатвы. Вчера было воскресенье и день святого великомученика Прокопия^{171}. Произносили речи — каждому дозволяется прийти и высказаться. Пели духовные песни — пели все в голос. Рассказывали о случаях, ясно свидетельствующих о том, что Бог управляет всем миром и судьбой каждого человека в отдельности. Что Он милует и спасает, но также и бьет и наказывает.

Беседы и пение, и снова беседы и пение. Рассказ о каком-нибудь чудесном событии и пение, и снова рассказ и пение. Затем вопросы и ответы и моление, а затем опять вопросы и ответы и моление. День прошел как час, и ночь до зари тоже как час. Меня слушали с самым большим вниманием. По ходу моего рассказа об Индии часто крестились и кланялись. Я понял, что они с любовью молятся Богу о нас. Богомольцы не какая-нибудь секта, а ревнители правой веры в Церкви Православной. Они строго соблюдают все посты, святят воскресенье, воздерживаются от всякого злого слова и хулы. Друг друга любят и помогают друг другу. Читают только Священное Писание и духовные книги. Живут среди мира, но они не от мира. Они готовы с радостью пойти на смерть за Христа. «Это и есть настоящие сербы», — подумал я. Я нашел у них то, что соответствует великой сербской истории и славным задушбинам, которые мы видели на сербской земле.

Далее в ходе собрания они предлагали мне много вопросов, на которые я отвечал им. Когда я сказал им, что в Индии 360 миллионов человеческих душ, из которых нас, крещеных, мало, очень мало, одна женщина воздела руки к небу и воскликнула:

— Господи, Иисусе Христе, помоги

Индии креститься и познать путь спасения! Если евреи отвергли Тебя и распяли, то пусть Индия примет Тебя и прославит, дабы и Ты ее прославил!

Произнеся это, она опустилась на колени. И весь народ, как зачарованный, пал на колена.

— Аминь, — воскликнул весь собор. Многие смахнули слезы с ресниц.

Это было моление сербов о моей милой отчизне Индии. Нимало не сомневаюсь в том, что и вы в Малабаре ощутите силу и радость от этой молитвы.

Твой молитвенник пред Христом Богом

Феодосий Мангала

46

Пандава из Бенареса пишет Раме Сисодии

Да дарует тримурти мир твоей душе, силу рукам и свет ногам.

Больше хочется мне сообщить тебе из этого святого города малые новости, чем большие. Ведь большие новости, будь они черные или светлые, больше волнуют душу. А душа должна быть спокойной, как луна, и чистой, как лотос.

Первая малая новость — это несчастье, которое случилось с европейскими туристами в горах над Бенаресом. С сотню их отправилось на охоту за тигром. Послали они загонщиков, ловких наших местных жителей, чтобы они издали распугали зверей, а сами ждали в засаде. Для ночевки они соорудили себе несколько шалашей из веток и листьев. Перепуганные тигры ринулись в сторону этих шалашей, но внезапно налетели на стадо слонов. Слоны помчались от тигров и затоптали эти шалаши. И так ночью во сне все охотники были насмерть потоптаны слонами.

Вторая малая новость. Наши индийские паломники организовали митинг за городом на берегу Ганга, митинг, какого не помнится в Бенаресе. Вынужден был и я пойти на это сборище. Весь Ганг был усыпан лодками, так что походил не на реку, а на базар. Я сидел в одной из лодок и слушал выступающих. Все они говорили под оглушительное одобрение массы о том, что надо ввести закон, который запретил бы европейцам и американцам доступ в наш святой город. Бенарес должен быть открытым только для индусов и буддистов, как Мекка для мусульман. В этом духе была составлена резолюция и отправлена вице–королю и Конгрессу в Дели.

И это тоже малая новость. Но вот большие новости. Вчера вечером пришли ко мне два нежданных гостя: Сундарар Даш и, главное, твой брат Арджуна. Представь себе!

— Это ты, Арджуна? — воскликнул я.

Арджуна молчал. Он весь иссох, как факир. Одет в оранжевую мантию бхикшу.

— Он это, он, — ответил Сундарар, улыбаясь.

Я сразу предложил им искупаться. А когда они искупались, я набросился на них с вопросами. Арджуна и дальше продолжал хранить молчание, серьезный и погруженный в свои мысли. Тогда Сундарар объяснил мне суть дела.

— Сначала, — сказал Сундарар, — расскажу тебе повесть о святом Албане. Албан был английским военачальником и тайным христианином. Это было в старые времена, когда христианские миссионеры только начинали сеять семена Христова учения в Англии. Язычники подвергали их страшным мукам, резали, как ягнят, и давили, как мух. Темницы были полны христиан. Среди них однажды оказался в темнице и гуру Албана, некий христианский священник. Албан очень страдал из-за этого и придумал план, как освободить своего наставника и духовного отца, пусть даже ценой собственной жизни. Однажды вечером он пришел к темнице в воинском одеянии и приказал тюремщику открыть ворота и впустить его в темницу. Нимало не колеблясь, тюремщик впустил военачальника внутрь. Албан бросился к своему учителю, стал лобызать его и затем скинул с себя воинское одеяние. Затем он облачился в мантию наставника, а его одел в свою одежду. Потом выпустил его из темницы, а сам остался вместо него среди узников. Когда это обнаружилось, Албан был приговорен к смерти.