Инъекция
Шрифт:
«Том???»
«???»
Не успел я прочитать последнее сообщение, как пришло новое:
«Сукин ты сын, я ведь вижу, что ты их прочитал!»
Я устало ухмыльнулся и нажал на видеозвонок. Пара гудков – и она ответила. Камера была по обыкновению отключена, но прошло не больше двух секунд, как Лора-таки позволила своему изображению занять пол экрана.
Ее лицо было раздраженно и рассеянно одновременно, однако она усердно пыталась показать
– Какого черта, Том? – первое, что она сказала.
– Все окей – отозвался я, лениво растягивая гласные и зевая – Брайсу вставили люлей, а я мальчик-молодец. Бедный ущемленец, но все лучше, чем то, что было в начале.
– Мальчик-молодец? – она подозрительно нахмурилась – это как?
– Впервые решение оказалось на стороне правды. Для Чандлера это редкость, да? – я усмехнулся, но Лора продолжала быть серьезной.
– Я не об этом. Что было в той капсуле?
– Инсулин.
Расщелина между ее бровями стала еще глубже.
– Инсулин?
Не верит.
– Да, инсулин. Я диабетик.
– Ты не говорил.
– Извини, мамочка, больше такого не повторится – я закатил глаза и рассмеялся – да забей, главное что Брайс огребет. Хоть раз в жизни.
– Не думаю.
– Почему это? Браун сказал, что свяжется с его предками.
– Ага, чтоб пивка выпить.
– В смысле?
– Мать Брайса – его родная сестра. Это все знают.
– Вот сукин сын – усмехнулся я – тогда все понятно.
Вот почему он так выгораживал этого придурка.
– Что понятно?
– Да ничего, забей.
– И все-таки, ты не похож на диабетика.
– Не знал, что они как-то отличаются внешне. Ты не путаешь нас с альбиносами? Или с даунами? Если хочешь, я могу конечно пустить слюну, но выкрашивать волосы в белый будет проблематично.
– Том, я серьезно.
– Ага.
– Что это были за капсулы? Это не инсулин.
– Инсулин.
Мне понравилась бабушкина версия, и я намеревался отнекиваться ею ото всех любопытных. Кто-то продолжит верить в версию с наркотой, но кто-то захочет узнать новую.
– Думаешь, откорячился разок от директора и все стало окей? У тебя все так просто!
– Не люблю, когда сложно – я опять зевнул.
– Ты глупее, чем я думала, если считаешь, что этим все кончится.
– Нет, что ты – кивнул я – начнется вселенский заговор и слежка за мной с целью поимки на горяченьком. Кстати – я сыграл бровями – меня часто можно поймать на ком-нибудь горяченьком. Модели, например. Я их люблю.
Лора закатила глаза и я рассмеялся.
– Ты придурок. Я знаю Брайса – он не спустит тебе все так на тормозах. Если, конечно, у тебя так реально инсулин – то можешь не парится..
Она подозрительно сощурилась, словно сканируя меня насквозь:
– .. но если это все-таки что-то другое, то очень скоро об этом все узнают. Даже если ты будешь постоянно таскать с собой портфель. Если продолжишь носить капсулы в школу – история продолжится.
– Прям как в таинственном острове – кивнул я.
– Иди ты в задницу – фыркнула она.
Но
– Знаешь, дело твое – заявила она – но если ты вдруг захочешь рассказать мне, что бы в тех капсулах, то можешь быть уверен – я не тот человек, что треплется обо всех тайнах направо или налево.
– Конечно, для этого надо иметь хотя бы друзей, чтобы трепаться направо и налево – согласился я.
– А чтобы вколоть инсулин совсем не надо сверять время по секундам – парировала она.
Я изогнул бровь.
– Да, ты просто так часто пялился в свои часы перед всей это заварушкой, что сложно было не обратить внимания. И тебя сильно начало колбасить, когда он разбил капсулу. Насколько я знаю, при сахарном диабете не идет счет на минуты.
– Да, идет на секунды – равнодушно протянул я – у тебя тоже предки болеют или просто сегодня все заделались знатоками диабетиков?
– В смысле?
– Браун тоже сказал, что у него жена болеет и все заявлял, что инсулин вкалывают только утром и ночью. Вот ходишь рядом с людьми и не подозреваешься, что все они поголовно такие ученые умы – я усмехнулся.
Она сжала губы, словно собираясь в чем-то меня обвинить, но в итоге лишь презрительно фыркнула:
– Я вообще-то тебя прикрывала.
– Правда? – я театрально вскинул брови в удивлении – я вроде не был на войне, или ты говоришь о моей прошлой жизни?
– Придурок. Я серьезно. Все время, пока ты хрен знает где был, я вилась возле Брауна и все пыталась представить тебя с выгодной стороне.
– Какой смысл, если Брайс его.. кто он ему получается.. племянник, о. Если Брайс его племянник.
– И принесла портфель.
– За портфель мои благодарности, мадам – ухмыльнулся я – я так и думал, что это ты.
– Но при всем этом продолжишь втирать байку про инсулин?
– Извини, если такая правда для тебя слишком скучна, но больше мне нечего сказать – пожал я плечами – я диабетик. Это скучно, но истина. В первой инстанции.
– Как хочешь – она как-то странно дернула плечами и добавила как бы между прочим – но ты прав, у меня был друг, который тоже был диабетиком. И что я знаю наверняка – инсулин не тянется, как сопли или плохо разбавленный кисель. Он как вода. Как любой нормальной раствор.
Она вновь дернула плечами, выражая свое полное безучастие к тому, что говорила, но на деле лишь невербально сообщая, как нервничает:
– А когда Брайс разбил твою капсулу, жидкость с большим трудом вытекла на пол, но легко размазалась по нему, словно какая-та слизь. Интересный нынче инсулин. До чего дошел прогресс.
Я промолчал, ожидая, что она скажет следом.
Но Лора тоже какое-то время молчала.
– Может, Брайс и настолько туп, что не смог заметить этого или понять, а может просто не сталкивался с инсулином. Но это точно не он. Я вообще опасаюсь подумать, что может иметь такую консистенцию. Впервые вижу, чтобы нечто подобное вообще вводили в кровь.