Инъекция
Шрифт:
– А ты всегда такой участливый? Это так трогательно – улыбнулся я – твоя забота обо мне впечатляет, малыш.
Я послал воздушный поцелуй. Лицо Брайса исказилось в ярости, а терпение директора лопнуло. Хотя я рассчитывал на то, что первым лопнет терпение Брайса – он снимет свою маску и все встанет на свои места.
Но не повезло.
Сегодня был не мой день. Определенно.
– Еще одна вольность с твоей стороны, Том, и я буду вынужден отстранить тебя от занятий на три дня!
Бабушка продолжала делать вид, словно она здесь вообще не сидит.
– Продолжай,
– Так вот, я попросил своего друга сходить за ним..
Я вспомнил того амбала, который зачем-то стоял в сортире не на своем этаже. Дружок Брайса. Теперь понятно, что он там делал.
– И что же?
– Ну, Крис сказал, что Томас вышел из кабинки, и что-то тщательно скрывал в руках. Ему показалось, что там была капсула.
– Значит, вы сделали вывод, что мистер Дьюэд выходил в уборную со шприцом и капсулой? И это натолкнуло вас на какие-то выводы?
Конечно, если так помогать ему наводящими вопросами, то даже если бы не натолкнуло – сейчас бы он резво сообразил. Я закатил глаза и откинулся на спинку стула, задрав ногу на ногу в мужской вариации – параллельно полу.
– Да. Ну.. поскольку отец Томаса был сами-знаете-кем..
– Волан-де-Мортом – не смог сдержаться я, кивнув – тот, чье имя нельзя называть.
Теперь я повернулся к Брайсу, который вновь раздраженно сжал челюсть:
– И я тоже черный маг и нашлю на тебя проклятие импотенции. Ой, прости – я приложил ладонь ко рту – это уже сделала за меня природа. Ладно, иди с миром.
– Мистер Дьюэд! Вы отстранены от занятий на три дня!
– Извините – бабушка, наконец, подала голос.
Наверное, перспектива терпеть меня дома все три дня заставила ее очнуться.
– Извините, Том просто нервничает, он очень огорчился подобным слухам и позже, если вы позволите, я объясню почему. Можно дать ему последнее предупреждение?
Директор снисходительно глянул на мою бабушку.
– Только из уважения к вам – после презрительный взгляд на меня – последнее предупреждение, парень. Брайс..
– Да.. Так вот, из-за того, что отец Томаса был.. – он замолчал – был состоятельным, я конечно же решил, что это наркотики. Но я решил проверить, прав ли я. И когда Томас ушел на перемене..
Я иронично поднял руку, поддерживая локоть другой, словно примерный первоклассник. Директор неохотно кивнул мне, давая слово.
– А могу я сказать, почему я тогда ушел на перемене? Потому что любезный мистер Ричардсон разбил мне нос. А за что? Если вы пойдете к моему ящику, то увидите похабную надпись касательно рода занятий моего досугового времени. Она принадлежит нашему мистер Ричардсону. Он сделал это баллончиком, который не стереть. И потому я добавил в конце его имя. Это так сильно оскорбило мистер Ричардсона, что он устроил надо мной физическую расправу, из-за которой мне и пришлось покинуть кабинет.
Было видно, что директор не доволен этим новым
А Брайс начал выходить из себя:
– Я ничего не писал у него на ящике!
– Да, я сам это написал. Люблю заявлять о себе миру.
– Я не понимаю вообще, о чем он говорит!
– Ага.
– Тишина! – директор стукнул ладонью по столу повторно, смерив нас обоих недовольным взглядом – Томас, у тебя есть доказательства того, что Брайс причастен к этой надписи?
Я пожал плечами.
– Я же говорил! – фыркнул Брайс – он просто это наврал! Я уже потом, когда стоял с друганами рядом, увидел что он что-то пишет на своем ящике. Решил подойти, посмотреть – а там мое имя фломастером подписано. Я вообще не понял, за что мне прилетело! Типо, какой-то тип написал на его ящике, а он сразу меня в гомики зачислил? Это как-то ненормально, да? Вот за это я ему и врезал.
– Мистер Ричардсон, выбирайте выражения.
– Извините.
– Выходит, Томас, это не Брайс оскорбил тебя, а ты поглумился над ним. Я правильно понимаю?
Я ухмыльнулся и пожал плечами:
– Окей, пусть будет так.
– Выходит, вы еще и задираетесь до учеников школы?
– Мне же делать не хрен, писать на своих ящиках о сексуальных связях с одноклассниками! – я вскинул руками – нет, серьезно, я даже не собираюсь что-то говорить. Это бесполезно, к черту. Даже не буду лезть в это дерьмо.
– Выражения, мистер Дьюэд!
– В эту клоаку – поправился я, демонстративно растягивая гласные буквы последнего слова.
– Брайс, продолжай.
– Так вот, и когда он ушел на перемене, я осмотрел его портфель, чтобы попросту не обвинять его. И нашел там новую капсулу и новый шприц. Я взял их, а когда Томас начал их искать, продемонстрировал нашему педагогу.
– Ты их разбил и растоптал – фыркнул я и деловито обратился к директору – ах да, занесите еще, пожалуйста, в протокол, что он публично нарек меня «пидором».
– Мистер Дьюэд!
– Не пидором, а педиком! – взбесился Брайс.
– Мистер Ричардсон!
– Ну да, пидор то у нас в классе только один.
– ЗАМОЛЧАЛИ ОБА!
Он вскочил из-за стола.
– Вы у тетушки в гостях или где? Вы вообще имеете представления, с кем и как вы разговариваете?!
– Извините – буркнул Брайс.
– Извините – повторил я равнодушно.
– Потерянное поколение – буркнул он и сел обратно – итак, в общем, Брайс. Твои подозрения подтвердились и ты нашел капсулу со шприцом, которые впоследствии разбил?
– Я хотел отдать их учителю! – заявил он – но этот чокнутый набросился на меня и я выронил их. А пытаясь удержаться на весу, видимо наступил, а там уже под ноги не смотрел.
Красиво поет. Кто бы мог подумать.
Я вновь поднял руку.
– У тебя есть, что добавить, Томас?
– Да. Этот «чокнутый», как сказал мистер Ричардсон, набросился на него уже после того, как тот демонстративно разбил капсулу. И это может подтвердить весь класс, включая учителя.
– Это правда, Брайс?