Infernal
Шрифт:
Проклятый ублюдок успел замести следы…
Проверять тело Лизы я не решился – слишком мучительно. Слёзы продолжали наворачиваться на глаза, но я последними усилиями старался взять себя в руки. Вместо этого я окончательно оделся, приведя себя в относительный порядок. В брючном кармане обнаружил мобильник. Поднялся к парадному входу и проверил связь. На вывеске я успел урвать точный адрес, а в салоне на тумбе заметил стационарный телефон. Я снял трубку – телефон подавал гудки. Чтоб не светить свой мобильный, я набрал «02» и хладнокровно назвал адрес салона,
Придумывая себе алиби, я выбрался через чёрный вход. На дворе ни души, и меня никто не заметил. Озираясь по сторонам, я мечтал нарваться на подлую старуху, чтоб скрутить её и привязать, как собаку, к перилам. Старуха не попалась. Все заранее сбежали, точно старались подставить меня.
В одиночку я боролся с адскими силами, но пока безумно далёк от победы.
В тихом дворике обнаружил машину. Маздочка не подвела, завелась с пол-оборота, и я двинул вон из адской утробы…
По пути позвонил Белкину. Признаться, я опасался, что он дрыхнул в запое, но Влад оказался трезв, и на этот раз не подвёл.
– Ты где?
– В студии, – ответил Белкин. Вчерашняя попойка отражалась в его хриплом голосе, но он ещё не знает, какая попойка предстоит мне.
– Если что, всем говори, что я целый день провозился с тобой и только недавно уехал по делам. Понял?
– А что стряслось?
Мы словно поменялись местами, и теперь уходить в запой предназначалось мне. Моё горе не сравнится ни с чем. Но Белкину этого не понять.
– Потом объясню.
– Влип?
– Хуже. Потерял близкого человека. Любовь умерла! В общем, я был с тобой! Запомнил?
– Не вопрос! Какая любовь? Прими мои соболезнования.
– Пошёл ты! Трепло! – вспылил я и повесил трубку.
Только соболезнований мне сейчас не хватало! Какие утешительные речи, когда такое творится. Мне бы самому отправиться на тот свет и догнать Лизу, пока она не затерялась в узком тоннеле.
Пока добирался до дома, я специально чуть не протаранил несколько столбов и силком не выехал на встречку, чтоб разбиться о проезжающие фургоны. Что-то останавливало – неведомая сила, естественно, адская, ведь я весь погряз в дьявольском искушении, и сам становился дьяволом…
Дорога не хотела заканчиваться. Как назло, кончался бензин. Я мечтал скорее добраться до компа и вставить флешку – единственное, что останавливало меня перед самоубийством. Когда я заехал на заправку, в карманах обнаружил наличные, а в бардачке лежали удостоверение и кредитки. Принимали безналичку. Я заказал полный бак, накричав на кассиршу за её медлительность и нежелание выписывать чек быстрее. Она молча посмотрела на меня, как на сумасшедшего, и вернула карту.
Вокруг Маздочки копошился подросток, готовый заправить её. Но я никому не позволю насиловать мою последнюю девочку и вырываю у него трубку, вставляя её в бензобак самостоятельно.
– Эй!
– Пошёл вон!
– Что с вами?
– Убью!
Подросток пугливо держится на расстоянии, но далеко не уходит. Ему любопытно, чем всё закончится. Таких психопатов как я он вряд ли часто встречал.
С заправкой я справился, но, вспомнив о мальчишке, кидаю ему косарь в знак извинения. Пацан радостно подбегает и поднимает с асфальта купюру.
– Не парься, я не в себе, – отвечаю я и сажусь за руль.
– Счастливого пути, придурок! – слышу краем уха и трогаюсь.
Пока я заливал бензин, немного успокоился. Вдаряться в беспредел и повторять злоключения героя блокбастера «С меня хватит!» слишком безрассудно. Привлекать внимание гаишников ни к чему. Сейчас полиция подоспела в тайные комнаты и уже осматривает застывшее тело любимой. Снова прокручивая в голове подробности моих злоключений, уверяю себя, что не оставил следов и старательно стёр все отпечатки. Но всё я не мог стереть?! Сколько там отпечатков, если каждый день в подвале трутся в экстазе десятки пар?! И если я повстречался с Сатаной, да ещё сам обретя сатанинскую сущность, то отпечатки пальцев мне не грозят. У приспешников Сатаны нет никаких отпечатков.
Кто бы ещё бился об заклад, что менты найдут труп и накроют этот притон, а не нарвутся на коммуналку со слепой бабкой в сизом пальто. Мадам Тюссон превратится в бабу Нину и покрутит перед ментурой костяшкой у виска. Но у неё найдут телефон, если он был земным порождением, и выпишут штраф за ложный вызов, а то и вовсе отправят старуху в дурдом, а потом в интернат для престарелых сумасбродок. Поделом ей – не будет хранить секреты векового борделя и покрывать дьявольские оргии.
Лизу не вернуть… И её последние душевные искры тлеют в моём кармане на оловянном носителе, а значит, она жива и мне ещё повезёт с ней встретиться.
С моей мёртвой, но вечно сладкой девочкой…
Так я и добрался к себе буквально наощупь, чуть не став виновником нескольких ДТП, но силой провидения оставшийся невредимым. Я думал о Лизе и представлял, как холёные рожи криминалистов разглядывают её голое тело и собирают с него улики, как её сняли с виселицы, уложили в клеёнчатый фартук и накрыли простынёй. А затем я представил, как её повезут в морг и подвергнут вскрытию, и этого мне не перенести! Я защитил от насилия тачку, но не в силах защитить от осквернения свою женщину. Мне остаётся лишь забрать её. Опознать и забрать…
Молнией влетев в квартиру, не разуваясь, я подбегаю к письменному столу и включаю ноутбук. Невыносимо ждать, пока он медленно загорается. На экране появляется заставка, но она ползёт как черепаха. После приветствия запрашивается пароль. Я забываю его и делаю несколько осечек. С третьей попытки удачно вкалываю правильную комбинацию.
Окна открыты, а я лезу карман и достаю флешку. Она затерялась на самом дне, но не потеряна. Нахожу отверстие для съёмного диска и вставляю гигабайт памяти. Небрежно двигаю мышкой и вскрываю флешку.