Инферно. Ад предателей
Шрифт:
– Непростительным промахом? – переспросила Сагрит.
– Именно! – воинственно прохрипел Вильгельм. – Не сочтите за обвинение, государь, но произошедшего не случилось бы, отнесись вы серьёзнее к выбору кандидатуры на титул антихриста.
– А их было две, – невзначай бросил Кристиан.
– Вы совершили большую ошибку, переложив ответственность с великого князя Ярослава на свою незаконную дочь, – сказал Рофокаль. – А в итоге нет ни князя, ни княжны, ни, собственно, антихриста.
– Ни нашего бессмертия. – Жутковато уменьшенный
– Увы! – воскликнул Кристиан. – Человеческий фактор сыграл с нами злую шутку.
– Но сегодняшний взрыв, стоит признать, был эф-фэктным, – разулыбался Ховард.
Адмирал повернулся к императору.
– Кстати говоря, где они оба? И в частности Вера.
– Александр, не сейчас, – одёрнул его Заган.
– Я хочу знать, куда вдруг пропала моя невеста! Только сегодня утром, после казни, я…
– Сейчас у нас вопрос поважнее.
– Я и так весь день нахожусь в неведении.
– Вот чёрт! «Я, я»! Прекрати думать лишь о себе и возьми уже под контроль свои инкубские заморочки.
– Да сразу же, как только получу её…
Вечные мгновенно прекратили перепалку – император вдруг поднялся с кресла, не сводя глаз с Рофокаля. Командор тоже медленно встал, не отрывая от стола оттопыренных пальцев. Оба в упор смотрели друг на друга через весь длинный стол.
– Ошибка моя, да, – как всегда равнодушно сказал император. Рофокаль вздёрнул уголок рта.
– Нет, не твоя! – негодовал Заган. – Не вздумай вестись у них на поводу.
– Ни Ярослав, ни Вера, не должны были появляться на свет вообще. Всевышний изначально дал мне выбор – предоставить воле проведения избрать владельца артефакта или самому породить того, кто моими наставлениями станет антихристом. Я сделал неправильный выбор. Крест упокоения должен был принадлежать графу Волхонскому.
– Всё бы обошлось, если бы вы вдруг не переменили своё решение, император! – нарастающим голосом возразил Рофокаль и опёрся о стол, точно собрался на него запрыгнуть. – Ваши личные претензии и недовольство великим князем не являлись поводом заменить его на какую-то своевольную девчонку из глуши!
– Ни перед кем оправдываться я не собираюсь.
– Но вы признаёте свою ошибку! Признаёте, что только из-за вашего промаха мы потерпели столь немыслимый крах!!!
– Да. Я признаю. Это был мой личный промах.
– Хм-м. – Командор выпрямился, опять расправил плечи, и, пытливо осматривая императора, уже спокойно сказал: – Слышал от кого-то презабавную фразу: «Акелла промахнулся». Не знаю, право, откуда она, но почему-то так и крутится на языке.
– Вы хотите демократии, – констатировал император.
– Власти народа города Дит. Справедливой, всеобщей, современной. Власти избранной высшей расы.
– А мы не хотим. – Заган тоже встал. – Красивое слово «демократия» и громкие лозунги вроде «свобода и власть народу», «избранная раса» – лишь очередной метод манипулирования массами, к которому,
– Причём далеко не новый метод. Заложенный кровью, – заметил адмирал, поднимаясь на ноги. – Вот уж чего я насмотрелся за завесой, так это на лживые призывы к свободе народа, которую они в действительности никогда не получат.
– Наша раса как раз-таки и должна получить свободу и право населять весь наш мир, а не один только город! – напыжился Рофокаль.
– Историю завоевания мира «избранной расой» мы все уже слышали и видели на Земле меньше ста лет назад, – сказал император. – В моей империи не будет расистских лозунгов и войн.
– Однако мы требуем перемен! – вскочил Вильгельм, словно бы кресло под ним вдруг раскалилось. – И вам придётся наконец-то прислушаться к гласу всего народа, а не одного «Всевышнего», которого мы все уже давно забыли!
– И долой своевольную монархическую диктатуру, устаревшую, как мой парик в прогрессирующем мире, – поднялся Кортес и вновь сузил свой маленький глаз.
Никто не знал, как оно было внутри, но внешне император начинал злиться. Теперь по-настоящему.
– Я должен воспринимать это как требование отречься от престола? – проговорил он, грозно взирая поочерёдно на каждого рыцаря. Александр и Заган, казалось, готовились вот-вот испепелить их.
– Воспринимайте как хотите, государь, – вздёрнул нос Рофокаль. – Но мы обсудим этот вопрос на первом же вече. Нет! Референдуме! А если потребуется – созовём народ на митинг! – замахал он указательным пальцем.
– Никто не давал тебе права его созывать! – воскликнул Заган.
– Каждый житель города Дит имеет право собраться в массу на дворцовой площади, и она соберётся! Помяните моё слово! – не меньше него горячился Вильгельм.
– Мятеж и анархия – вот чего вы добиваетесь? А может, революции?!
– А это уже как получится!!!
Пока вечные орали друг на друга через весь длинный стол, Сагрит переглянулась с Ховардом и Кристианом. Эти трое остались сидеть на креслах и пока сохраняли молчание. Перепалку правителей мира прервал единственный женский голос:
– Мы собрались здесь, чтобы обсудить, как нам быть без креста упокоения, верно? Может, нам стоит продолжить решать этот вопрос?
Все разом умолкли и поумерили пыл.
– Несущий Свет выйдет на связь. Нам остаётся только ждать, – сказал император.
– Значит, мы будем ждать! – объявил Заган, неистово исполосовав взглядом всех членов Ордена, точно острой бритвой. – Пока мы не рвём друг другу пасти, нам ничего не угрожает, значит, бессмертие всё равно что остаётся при нас. Только мы и можем друг у друга его отнять, значит, пока мы будем… жить в мире, наша цель будет воплощена.