Инферны. Ночная смена
Шрифт:
Это гротескное существо могло выглядеть комично, если б не было создано из куска человеческой головы. У Джека промелькнула неуместная для его нынешнего, и отнюдь невесёлого, положения мысль, что данному созданию надо придумать название.
Он очнулся, как от гипноза, вспомнив, зачем вообще всё это затевал.
– Что дальше? Что будет со мной?
Кэтрин изучающе на него поглядела.
– Ты разве не знаешь, что живые здесь обитать не могут? На что ты надеялся?
Не дожидаясь ответа, она толкнула его в пропасть.
– Ты так хотел летать. О, Волшебный мир. – Кэтрин расхохоталась.
Джека подхватили
***
Эми парит над озером, глядя, как Эдди и Лора исчезают в кровавой пене. Она пытается спуститься, но некая сила держит её в воздухе. Эми оборачивается и видит на берегу маму. Та стоит с печальным взглядом, но ничего не говорит и не двигается. Эдди с Лорой больше не видно. Эми пытается приблизиться к берегу, тянет к матери руки, но невидимые путы продолжают держать её над водной гладью. Брат и сестра уже стоят на берегу рядом с мамой. А Эми никак не может до них дотянуться. Они смотрят на неё не осуждающе, они смотрят с печалью и сочувствием. Эми так хочет обнять их, она плачет. Она рыдает. И просыпается в слезах.
Эми несколько часов составляла заявки. Она думала, что лишь на минуту положила руки под голову. Но не заметила, как погрузилась в сон. До этого момента мама с близнецами ей никогда не снились. Наверное, это была защитная реакция мозга. Иначе, Эми бы просто сошла с ума. Три потери за два года и без того серьезно сказались на её психике. Истерики в одиночестве, слёзы, страхи, паника.
Было время, когда мама ещё могла передвигаться, когда ещё не был озвучен приговор. Тогда Эми и близнецы сидели перед многочисленными кабинетами онкологического центра и ждали, когда у мамы закончатся очередные процедуры. Сидели с ней по несколько часов в очереди на рентген, ждали результаты анализов, ждали результаты рентгена. Эми с красными глазами, к которым каждые две минуты подкатывали слёзы, с удивлением смотрела на мать. Она сделала открытие: лицо человека становится снова детским, когда он узнаёт, что стоит на пороге смерти. Когда он действительно осознаёт, что по-настоящему смертен. Что происходящее всегда с кем-то другим, случится уже с ним в кратчайшие сроки, и спасения от этого не существует.
Морщинки на коже словно исчезли сами по себе, лицо снова стало гладким. Отстранённый взгляд широко распахнутых глаз, в которых читалось удивление от внезапно познанной тайны. Как будто человек заглянул за сумеречный горизонт и увидел раньше других то, что там скрывается. Но он был несогласен, ведь это нечестно. Человек должен умирать только от старости, завершив все свои дела, вырастив детей, внуков, правнуков. Глядя на лицо мамы в такие моменты, Эми впервые видела перед собой того ребёнка, с которым встречалась только на старых, чёрно-белых, фотографиях.
Пока маме делали биопсию, Эми, укутавшись в палантин, бродила по коридорам в поисках отдалённых от очередей пустых мест. По полдня она сидела с телефоном в руках, пытаясь читать электронные книги. Так она старалась отгородиться от шума больницы, движений на фоне и своих эмоций. Из-за этих переживаний
Иногда, когда разум Эми выныривал из глубокой и безопасной норы подсознания, она наблюдала за мелькавшими туда-сюда врачами. Для них здесь никто не являлся личностью. Не важно, болеешь ли ты или просто пришёл кого-то поддержать. Как только ты пересекал порог онкологического центра, ты оказывался в массе помеченных клеймом возможной смерти. Снующие по коридорам куски мяса, отличимые лишь местом расположения раковых клеток. Биоматериал, который необходимо разрезать или облучить. А при неблагоприятном исходе отправить в тот самый дальний конец коридора, где над широкими двустворчатыми дверями висит табличка, которую раньше ты видел только в кино невесёлого жанра.
Эдди и Лоре было только тринадцать, поэтому мама просила, чтобы Эми не привозила их часто в хоспис. Она знала, что скоро превратится в овощ, который будут переворачивать, чтобы сменить подгузник. Мама не хотела, чтобы младшие видели ее такой. Она просила лишь об одном – чтобы все её дети держались друг за друга.
На похоронах Эми не плакала, проглотив эту боль. Терпела, сжав зубы, ожидая, когда останется наедине с собой, и тогда выла. Она надеялась, что со временем переживёт этот кошмар. Но не верила, что сможет. Ничего не могло быть хуже смерти самого родного человека. Когда гроб опускали в землю, Эми держала близнецов за руки, мысленно поклявшись маме, что поднимет их на ноги. Они остались втроём в этом мире. У них не было никого.
В июле следующего года Эдди и Лора отпросились на озеро. Эми не знала, что рядом с компанией подростков будут отдыхать и пьяные студенты, которые носились по озеру на катере. Парень, что был за рулём, отвлёкся на подружку, и две тонны металла повело на плескавшихся в воде близнецов. Эми ушла в себя, на несколько месяцев закрывшись дома и глотая антидепрессанты. Чувства вины и одиночества сводили с ума. Никакая работа не могла ее полностью отвлечь от воспоминаний. Эми никогда не снились сны и она была этому рада. Ей хватало мыслей, ужасных мыслей о том, что она не сберегла детей.
Только устроившись в «КонтурКорп», она забыла обо всём. Загруженность работой, уйма людей – она приезжала домой и сразу валилась в постель. Все мысли были только о следующем рабочем дне и поставленных задачах. И это было прекрасно. Замечательно, когда мозг работает, как хорошо отлаженный механизм. У неё не было времени и сил даже на вечерние посиделки с коллегами в баре. За шесть лет после трагедии на озере ей никогда не снились близнецы и мама. До сегодняшней ночи.
Глава 4
Норман Стивенс, начальник смены, сидел в своём кабинете, который находился в противоположной от офисов части цеха. Его кабинет располагался на третьем этаже, над мужскими раздевалками. Он откровенно скучал, глядя на монитор компьютера, который показывал множество картинок с камер наблюдения складского комплекса. Поэтому он сразу заметил Грэди, поднимающегося по лестнице. Сначала он подумал, что тот забыл что-то в раздевалке, но Грэди продолжал подниматься. В дверь постучали.