Инкуб. Строптивая добыча
Шрифт:
Я сглотнула комок в горле, когда он склонился ещё ниже и почти касаясь носом моей шеи, провёл снизу доверху, до самой мочки моего уха.
– О да-а-а… это определённо оно.
Его горячее дыхание щекотнуло нежную кожу. Мурашечным эхом прокатилось по всему телу.
Я бросилась вниз и в сторону, нырнула под его руку и рванула ручку спасительной двери.
Уже скрываясь в комнате, услышала, как за моей спиной инкуб удовлетворённо договаривает:
– Нашёл.
Глава 5.
«Последствия невоздержанности инкубов в любовных делах несколько
Леди Мэри Сазерленд. Отрывок из трактата «Об инкубах».
Обычно запертая надёжно дверь дарит мне невыразимое ощущение безопасности. Но не в этот раз.
Я понятия не имела, ушёл ли инкуб. Потому что не слышала шагов в коридоре, как не слышала их и до того – когда он меня преследовал.
Незаметная кошачья поступь. Беспечная глупая мышь.
Или может, я не могла его расслышать из-за бешеного стука сердца, из-за того, как шумела кровь в ушах. Мигрень снова беспощадно врезалась в виски – я помассировала их, но не помогло.
Долго умывалась холодной водой из кувшина над круглым тазом, поставленным на табурет – особенно шею. Как будто это могло помочь смыть с себя запах инкуба. Смыть жалящие воспоминания о том, как беспардонно и нагло он взломал защиту, которую я выстраивала вокруг себя годами. По щелчку пальцев развеял магию невидимости, созданную таким тщательным кропотливым трудом.
Но то, что я чувствовала сейчас, когда дрожащими ледяными пальцами обтирала горящую шею – было далеко не только злость.
Я нервничала. Очень сильно нервничала.
Инкуб каким-то непостижимым образом чувствует бреши в моей обороне. Вынуждает совершать ошибки. Поступать так, как я никогда себя не вела – опрометчиво, необдуманно, глупо. Болтать первое, что придёт на ум, хотя раньше я каждое слово тщательно взвешивала на весах благоразумия, прежде чем произнести. И чаще всего оставляла непроизнесённым.
Нет, рядом с инкубом я была сама на себя не похожа. А это опасно.
Мы ведь ничего о них, в сущности, не знаем. Туманные слухи, отрывочные факты, витиеватые домыслы. В их мире никто не был, оттуда к нам приходят редко и только на охоту. Корилианский договор да пара-тройка заумных философских трактатов, которые переписываются от руки отдельными энтузиастами и пылятся на самых дальних полках. Да и в тех одни лишь предположения пополам с фантазиями авторов, среди которых лишь изредка попадаются крупицы фактов.
Мы ничего почти не знаем об инкубах. А что, если есть какая-то особая магия, привлекающая жертву? Что, если он может влиять каким-то образом на моё сознание так, чтобы я как заколдованная бабочка полетела на огонь?
Я села осторожно на второй колченогий табурет –
Нет, вроде бы я всё та же.
А мои нелепые реакции вполне можно объяснить инстинктивным страхом перед опасным хищником.
И тем более я не потеряла головы и не чувствую в себе никаких ненормальных желаний. Более того, инкуб мне предельно неприятен своей гадкой самоуверенностью, а его близость не принесла мне ничего, кроме потраченных нервов.
Поэтому… поэтому – выше нос, Эрни!
Никакие инкубы не могут сломать тебе жизнь. Не в этот раз. Теперь всего, что у меня есть, я добилась сама. И поэтому стану держаться за это зубами и ногтями. Нет, конечно никто бы не осудил бедную гувернантку, если бы она поддалась желаниям слабого тела и хлопнулась в объятия инкуба, как фрикаделька в соус. Но и нанимать после такого на работу к детям и невинным девицам никто бы не стал.
Это богатенькие мисс с папочкиным приданым в сундуках могут рассчитывать на выгодную партию после инкуба.
Если у тебя приданого нет и замуж всё равно не светило, что до инкуба что после – единственный рост карьеры, который тебе грозит, это предложение стать особо оплачиваемой шлюхой в столичном борделе. Спасибо, но это не для меня.
Я не могу утратить единственный источник более-менее приличного существования, который мне в моём положении и с моим образованием доступен. А я очень, очень много думала о том, куда податься, когда ситуация была безвыходной. Поняла, что работа прачкой или швеёй – не для меня. И не потому, что я боюсь грязной работы, нет. Просто швеи в большинстве своём слепнут к сорока годам, чтобы при тусклом свете ночами успевать обработать столько заказов, чтоб хватало не сдохнуть с голоду. А прачки и другие черноработницы нередко помирают и того раньше, учитывая сколько им платят и каков объем работы. К тому же, не имеют совершенно никакой защиты против кобелистых дворников или официантов. А этих сволочей, в отличие от инкубов, не сдерживает никакой Договор.
На более-менее приличные места прислуги не возьмут без рекомендаций от прежних хозяев из благородных домов.
Когда я только начинала, у меня их тоже не было – однако был диплом об окончании курсов гувернанток. Единственная моя ценность.
Так что… как ни крути, я сделала единственно правильный выбор. Пусть моя доля и нелегка, у меня есть хорошая крыша над головой, пища и одежда, своё жалование, которое удаётся потихоньку копить. Если закрывать глаза на придурь некоторых хозяев и их детей, в целом работа даже нравится.
Ну а лет через десять я надеялась накопить достаточно денег, чтобы открыть свой цветочный магазинчик – такой, чтоб на втором этаже небольшая комнатушка. И тогда перестану от кого-либо зависеть и буду абсолютно, абсолютно счастлива.
А вот теперь между мной и моей мечтой незнамо откуда взялся и встал столбом, что не обойдёшь, этот чёртов инкуб.
Не позволю ему помешать мне и превратить все мои мечты в пыль!. Только ради того, чтоб он «покормился» об меня одну-единственную ночку, а потом, сыто облизнувшись, направился удовлетворять свою скуку и похоть куда-нибудь в иные края. Пусть катится уже сейчас. Неокученных садов по всему королевству ещё с избытком.