Инкуб
Шрифт:
— Что вы себе позволяете, капитан? — не дожидаясь, пока подчинённый явится в его кабинет, заорал полковник, подключившись к большому экрану кабинета Кайма. — Где вас носило больше суток?
— Согласно моей должностной инструкции, я проводил расследование, по делу о… — начал было Верден, но Энеда прервал его на полуслове:
— Я прекрасно знаю ваши инструкции! Почему вас не было в кабинете?
— Расследование потребовало от меня опроса свидетелей, проживающих на другой планете Лиги. Доставить их в свой кабинет не представлялось возможным… — чётко отрапортовал он.
— Какие, к чёртовой
— У вас есть номер моего комма, и я не вижу причин, по которым вы не могли мне позвонить.
— Я не люблю общаться виртуально… — покрывшись красными пятнами, прошипел Энеда.
— Наша работа не позволяет оперировать понятиями «люблю» или «не люблю». Мой полёт был вызван служебной необходимостью, и я не вижу необходимости дальше обсуждать этот вопрос. Господин полковник! Что с запросом, который я вас просил сделать по делу, которое я расследую? — не дожидаясь, пока лопнет надувшееся от бешенства начальство, поинтересовался Верден.
— Какой, к дьяволу, запрос, капитан? Вас не было на рабочем месте!
— Господин полковник! В связи с открывшимися в деле обстоятельствами я присваиваю ему вторую категорию и требую получения соответствующих полномочий, а также незамедлительного ответа на мой запрос! — не обращая внимания на вопли Медузы, рявкнул Кайм.
— Чего? Вторая категория? — брезгливо скривился Мори Энеда. — А может, вам присвоить сразу первую? У вас есть серьёзные основания? Или вы ограничиваетесь вашими дурацкими догадками?
— Докладная по результатам моей поездки уже на вашем сервере, господин полковник. Согласно той же инструкции, вы обязаны просмотреть её в максимально короткое время и незамедлительно принять решение о подтверждении категории или её снятии. Поэтому я не буду вам мешать заниматься делом и отключусь…
Лицо онемевшего от такой наглости полковника надо было видеть. Поэтому, перед тем как прервать связь, капитан с мстительным удовольствием сделал моментальную голографию готового лопнуть от злости начальства и, полюбовавшись на неё пару минут, отправил в закрытый аж тремя паролями архив. Однако поработать спокойно ему не удалось — очередное требование посетить кабинет Энеды пришло буквально через минуту. Пришлось вставать и тащиться к лифту.
— Вы представляете, что натворили! — орал полковник, бегая по огромному, как спортивный зал, кабинету. — За какие-то несколько часов пребывания на Ловейге вы нарушили одиннадцать законов, не говоря уж о…
— Господин полковник! — перебил его Верден, не желая слушать эту чушь. — Если бы вы дочитали мою докладную до конца, вы бы имели возможность ознакомиться с файлами Особого Положения по проведению расследований категории Четыре и выше. Являясь сотрудником Службы, я обязан руководствоваться именно ею, и действовать максимально эффективно.
— Не надо меня учить, Кайм! — брызгая слюной, завопил Медуза. — Я…
— Вы обязаны подтвердить категорию или дать мне официальное заключение о причине, по которой НЕ СЧИТАЕТЕ нужным этого делать. Я не желаю тратить время на пустопорожние разговоры. Вторая категория, полковник!
В какой-то момент капитану показалось, что Энеду хватит удар — на его пунцовое от бешенства лицо было страшно смотреть. Однако лицезреть
— Вы отстраняетесь от ведения дела, капитан! Поэтому о принимаемом мною решении относительно его категории я докладывать вам не буду! Вон из моего кабинета!
— Вынужден сообщить вам, господин полковник, что рапорт об этом уйдёт на комм генерала Плахина через две минуты…
— Сдайте чип, оружие и служебный комм! Немедленно! Вы уволены…
Глава 14
Рейг
Целый день я прожил, как в тумане — не чувствовать того, что творилось в душе у порхающей по дому Элли, я не мог, а возможности приглушить их хоть немного в программе предусмотрено не было. Поэтому к вечеру я находился на грани психологического шока — каждый её взгляд, брошенный на меня, бил по нервам, как кузнечный молот. Приняв как данность, что я ощущаю каждую её эмоцию и наблюдаю за ней, где бы она ни находилась, девушка абсолютно перестала стесняться своей влюблённости. Мало того, она научилась надо мной издеваться: иногда, находясь в той же комнате, что и она, и почувствовав всплеск её эмоций, я поворачивался к ней и натыкался на счастливый взгляд, ждущий моей реакции. Для того чтобы отвлечь и её, и себя от этого безумия, я загнал Эль в спортзал, выжал из неё все силы на тренажёрах, беговой дорожке и в бассейне, потом попарил в сауне и… понял, что спать она не собирается — клокочущая в ней энергия требовала выхода…
К середине дня она вообще перестала от меня отходить — вместе со мной готовила обед, ела, сидя рядом, абсолютно не замечая вкуса приготовленных нами блюд, потом складывала в утилизатор посуду, стараясь не отрывать от меня влюблённого взгляда. И пару раз чуть не упала, умудряясь зацепиться за ножки кресел, стоящих вокруг обеденного стола. Удостоверившись, что на столе не осталось грязной посуды, она активировала роботов-уборщиков и, не дожидаясь, пока они примутся за уборку, поволокла меня к себе.
— Ты умеешь рисовать?
— Наверное… — улыбнулся я, удостоверившись, что разработчики снабдили меня и такой программой. — А что?
— Нарисуй меня такой, какой ты меня видишь, а? — замерев в центре спальни, попросила девушка. — Я сяду, как надо… Всё, что надо для рисования — вон в том шкафу…
— Садиться не обязательно… — Я пожал плечами и усмехнулся. — В моей памяти — несколько суток общения с тобой. Я могу разбить по кадрам каждое твоё движение и нарисовать тебя в любом ракурсе…
— Тогда я буду стоять у тебя за плечом и смотреть, как ты рисуешь… Можно?
— Почему нет? — Хмыкнув, я взял с полки альбом, универсальное стило и задумался…
— Представляешь, в каком положении меня рисовать? — тут же спросила неугомонная девица.
— Нет. В какой технике… — хитро ухмыльнулся я, стараясь не обращать внимания на её эмоции и желания. — Импрессионизм, кубизм, сюрреализм устроят?
— У… — надулась девушка и, выдержав в «обиженном» состоянии секунд десять, снова заглянула мне в глаза: — Рисуй, как хочешь… Я очень постараюсь тебе не мешать…