Инкуб
Шрифт:
— Двадцать секунд потерпишь? — поинтересовался я, отследив местонахождение своего заказа.
— Угу… Если ты меня поцелуешь…
— Тогда, я боюсь, оладьи покроются коркой льда… — чувствуя, как в ней пробуждается желание, ухмыльнулся я. — Хотя ход твоих мыслей мне нравится…
— Тебя надо принимать натощак… — закрывая глаза и подаваясь ко мне грудью, прошептала девушка, потом подумала и добавила: — После еды и иногда — вместо… Поем потом…
…Как мне было хорошо! Счастье, переполнявшее Эль, ощущалось так сильно, как будто мои способности к эмпатии программно усилили раза в два. Чистая, ничем не замутнённая радость от каждого моего
Глава 20
Верден Кайм
— Ну вот, я в тебе не ошибся… — глядя, как догорают обломки «Флии», пробормотал Плахин. — Ещё один конгрессмен покинул этот бренный мир для того, чтобы освободить путь для тех, кто решил немножечко пройтись по головам…
— Спасибо, господин генерал… — буркнул Верден. — Ну что, продолжим?
— Ага, я уже дал команду… — Уперевшись руками в подлокотники кресла, Плахин слегка приподнялся и потянулся рукой к планшету, валяющемуся на заднем сиденье командно-штабного «Носорога». — Посмотри, на четвёртой линии — прямой репортаж…
Переключив экран на картинку, транслируемую с комма Колпина, Кайм напрягся: грузовая платформа, на которой должен был находиться господин Седрик Ульфсар, пыталась, используя мощь своих двигателей, уйти из силового захвата.
— Бесполезно… — ухмыльнулся генерал и, кинув взгляд на вспомогательные экраны, добавил: — И подавать сигнал бедствия — тоже…
И действительно, с начала операции по захвату убийцы в радиусе ста пятидесяти метров от грузовой платформы не работало ни одно устройство, не заэкранированное СВБ. Грузовые и пассажирские флаеры, двигавшиеся на проходящих через зону отчуждения курсах, совершали манёвры, предписанные им аппаратурой «Носорога». А спутники в экстренном режиме переводили камеры на цели, находящиеся за её пределами. Смотреть, как фигуры, облачённые в штурмовую броню, влетают в провал выбитого погрузочного люка, было немного странно — до этого видеть процесс со стороны Кайму ещё не приходилось. Обычно он влетал сразу после бойцов подразделения физической защиты и приступал к потрошению — так называли допрос офицеры ОСР между собой — находящегося в шоке подозреваемого…
— Гражданин Ульфсар Седрик! Вы обвиняетесь в совершении убийства первой степени, использовании запрещённых компьютерных программ, причинении вреда… — заорали динамики, и капитан, поморщившись, убавил звук. В этот момент мечущийся по грузовому отсеку мужчина вдруг замер на месте, дёрнулся и повалился навзничь.
— Стазис! Быстро! — заорал генерал, но бойцы знали инструкции не хуже его — фиолетовое сияние, мгновенно возникшее вокруг падающего тела, показывало, что до госпиталя СВБ тело пытавшегося покончить жизнь самоубийством человека доберётся без необратимых изменений…
— Вот гад… — восхищённо усмехнулся Плахин.
— Кто? — спросил Кайм, догадываясь, каким будет ответ.
— Да тот, кто его использовал… Ладно, пока мы летим в госпиталь,
— С удовольствием… — Капитан заинтересованно перевёл взгляд на голоэкран перед Плахиным и вздрогнул: прямо ему в глаза, подобострастно улыбаясь, смотрел полковник Мори Энеда собственной персоной.
— Здравия желаю, господин генерал!
— Привет, Мори! — Голос генерала был, как обычно, сух и деловит.
— Я слышал, при захвате моего бывшего сотрудника возникли какие-то проблемы?
— Пытался уйти из-под ареста… — мрачно буркнул Плахин, и изображение Медузы скакнуло за пределы экрана: видимо, перевёл взгляд на служебный терминал: — Пришлось использовать «Паука» и «Удар грома»…
— Ого! — «расстроился» Мори. — Как же я раньше не понял, что он пошёл вразнос? Все тесты у него в порядке; если верить показаниям психологов, то он в норме. Что на него нашло? Может, что-то личное? Мы начали расследование по этой версии…
— Дело передано в седьмой отдел, полковник! — оборвал его Плахин. — Попытка причинения вреда здоровью находящегося при исполнении сотрудника, использование оружия и приобретённых на службе навыков… В общем, петь он будет долго и упорно…
— Петь? — удивился Энеда.
— Ну так прежде, чем его посадить, мои ребята выкачают из него всё, что можно… — усмехнулся генерал. — Я этого так не оставлю…
— Ясно… — В глазах Медузы промелькнула затаённая злость, и Кайм сделал стойку: Энеда не хотел, чтобы он заговорил!
— Заметил? — Огрев капитана по плечу, Плахин остановил воспроизведение и нахмурился. — Он припёрся не просто так. Как ты понимаешь, АМЭ [3] у меня в кабинете вообще не выключается, и вывод аналитических программ однозначен — у Энеды есть что скрывать… Так что со вчерашнего дня твой бывший начальник находится в разработке как подозреваемый по делу, которое ты пытался возбудить…
— Даже так? Может, он просто боялся, что всплывёт на поверхность его лень и нежелание заниматься запросами в Конгресс?
3
Анализатор мимики и эмоций.
Генерал тяжело вздохнул, щёлкнул костяшками пальцев и буркнул:
— Если бы так, я бы не ходил таким злобным… Там есть что-то ещё… Ладно, с этим — проехали… Смотрим ещё один ролик. Не менее интересный…
…Камеру в Блоке-три, в которой он провёл почти два часа, капитан узнал с первого взгляда. Так же как и лицо человека, лежащего на единственном спальном месте в маленькой комнатке, покрытой звукоизолирующим пластиком.
— Это что, мой клон? — поняв, что лежать, закинув за голову обе руки, ему было бы неудобно: полученная при задержании травма плеча вчера ещё давала о себе знать.
— Угу… — хохотнул генерал. — Похож?
— Есть немного… — всматриваясь в мимику о чём-то размышляющего арестанта, кивнул Кайм. — Нос я морщу точно так же…
В это время запись рванулась вперёд и перешла в режим нормального воспроизведения — в камеру зашёл незнакомый мужчина в форме СВБ.
— Генерал Харри Новак собственной персоной. Отдел собственной безопасности СВБ, — прокомментировал его появление генерал. — На моей памяти это его появление в Блоке-три. Обычно интересующие его личности доставляются в комнату для допросов в Болтшир.