"Инквизитор". Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
Брюнхвальд и Гренер обещали после обеда сразу идти в эскадрон.
Кавалер взял купца за локоть, хотел отвести его в сторону, а тот завыл вдруг от боли.
— Чего ты?
— Рука, — подвывал купец, — палками били, а я закрывался, и всё по рукам, по рукам попадало.
— Купчишки били?
— Они. На пристани меня поймали и сюда вели, чтобы я у вас узнал, когда деньги вы им отдадите.
— Подлецы. Собаки, били за то, что я деньги не отдаю?
— За то, что я ручался за векселя ваши, говорил, что вам верит можно, — Гевельдас
Волкову тут смешно стало, но сдерживал смех, старался быть серьёзным:
— Будет, будет тебе. Ишь ведь, купчишки люди мирные, а вон как за своё серебро готовы свирепствовать. А ты не плачь, говорю.
— Да как же не плакать, когда они грозились, если деньги им не верну за все векселя, так и дом мне спалить.
— Не посмеют, то дело подсудное.
— Грозились баржи мои забрать, склад мой сжечь.
— Говорю же, не посмеют.
— Убить грозились.
— Не допущу.
— Да как вы не допустите, если вы тут, а я там, — купец махал рукой и тут же морщился от боли. — Больно-то как, не сломали ли они мне кости.
— Пока ты мне нужен, не допущу.
Волков пробует его руку. Хоть купец и снова орёт, но кости в руке не сломаны.
— Не допустите, а брань тоже не допустите? Они ещё… Бранились подло.
— Что говорили?
— Говорили, что хуже жида, только жид выкрест.
— Кто тебе ещё такое скажет, так ты в ответ говори, что напишешь донос на него в Святую Инквизицию, а тому горлопану святые отцы уже разъяснят, кто лучше, а кто хуже. И так разъяснят, что мало ему не будет.
Гевельдас на мгновение даже перестал причитать, такая мысль ему, кажется, понравилась. Но вспомнив свою главную беду, снова начал:
— А что же мне с купцами, с векселями делать? Они ведь и вправду меня убить могут. Деньги-то вы немалые у них взяли.
— Денег я у них не брал, пусть не брешут, — напомнил ему кавалер, — брал товары по ценам завышенным. Так что пусть терпят.
— Терпят? Терпеть они не станут, вас они тронуть не могут, так на мне отыграются, — причитал Гевельдас.
— Хватит скулить и послушай меня.
— Да-да, слушаю.
— Сейчас ты пойдёшь к ним…
— Нет, не пойду, убьют! — захныкал купец.
— Сейчас ты пойдёшь к ним, — повышая голос, продолжал кавалер, — соберёшь их всех и перепишешь все долги. И по векселям, и по распискам.
— И что, вы их оплатите?
— А потом уже скажешь, что поедешь с прошением к архиепископу.
Гевельдас, который стал было надеяться на благоприятный исход в начале речи Волкова, тут снова запричитал:
— Какой ещё архиепископ? К чему это всё?
— Слушай меня внимательно, дурень, — Волков уже начинал злиться из-за нытья купца. — Перепишешь всех купцов, кому я должен денег, перепишешь все векселя и расписки, составишь жалобу.
— Так на кого же? На кого мне жаловаться? — не понимал Гевельдас.
— На меня, дурак, на меня! Поедешь в Ланн, к архиепископу, депутатом
Купец кривился, он снова готов был начать рыдать:
— Да разве же меня пустят к архиепископу, может, мне месяц у него в приёмной сидеть придётся.
— Не придётся тебе там сидеть, я тебе письмо дам, так тебя он сразу примет, — обещал кавалер.
Купец Гевельдас был не на шутку озадачен. Он смотрел на Волков и думал изо всех сил.
— Ну, чего ты окостенел-то? — спросил у него кавалер.
— Не пойму я ничего, — произнёс купец, — просите вы, чтобы я на вас жалобу к архиепископу отвёз, да ещё и обещаете письмо такое дать, чтобы к Его Преосвященству по письму вашему меня, жалобщика, сразу и впустили.
— Именно об этом тебе и говорю. Отвези на меня жалобу курфюрсту Ланна. И напиши в ней, что все купцы Фринланда заступничества его ищут.
— Не понимаю я ничего.
— Тебе болвану, ничего понимать и не нужно, — уже почти кричал Волков, — тебе нужно к курфюрсту Ланна от купцов Фринланада жалобу отвезти. А как только ты привезёшь от Его Высокопреосвященства письмо, что обещает он купцам в деле том своё содействие, так деньги я сразу им и верну. Понял?
— А… — казал Гевельдас. — Теперь понял.
Но по виду его кавалер догадывался, что ничего он не понимает, впрочем, понимание его было и не нужно.
— Главное, что тебе нужно помнить, так это то, что язык свой ты должен держать за зубами, — сказал кавалер.
— Господи, зачем ты мой пусть связал с этим неспокойным человеком, — снова захныкал Гевельдас.
— Иди и делай, что велено. Как будет готово прошение, приходи, я дам тебе письмо к архиепископу. И помни, если сделаешь всё, как велю, ты не пожалеешь, что встретил меня.
— Я уже жалею, разве вы не видите, — хныкал купец. — Меня сейчас снова будут бить.
— Не будут, ты идёшь к ним с делом.
— А должен с деньгами. Господи, за что?
— И помни про язык, дурень, о нашем деле никто не должен знать.
— Господи, спаси и сохрани. Спаси и сохрани.
Глава 25
Он ещё не покончил с делом купеческим, ещё наставлял избитого Гевельдаса, пришедшего за письмом к архиепископу, когда ему доложили, что прибыл гонец из Малена.
— Пропустить, — коротко сказал кавалер. Он был спокоен и холоден.
Он знал, что если это не гонец от родственника Кёршнера, то сегодня вечером он поднимет людей в поход.
Он отправил купца Гевельдаса в Ланн к архиепископу, похлопав того по плечу и благословив его, и напутствовал:
— Езжай купец, да хранит тебя Господь. Главное, держи язык за зубами, лишнего не болтай.
Купец уже успокоился. Кажется, и сам уже хотел попасть на приём к курфюрсту. Да и собратья по цеху, толпившиеся на входе в лагерь, его больше не били, а узнав, что он вызвался ехать к сеньору Фринланда за справедливостью, даже стали его поддерживать.