"Инквизитор". Компиляция. Книги 1-12
Шрифт:
— Всё так, — ответил кавалер, предлагая своему лейтенанту продолжать.
— Думаю поставить мою первую роту прямо на дороге, фронтом на север. Глубиной на восемь рядов.
— Восемь рядов? Не слишком ли? — сомневался в таком крепком строе кавалер.
— Пятьдесят человек в ряд, они и так почти всё поле перегородят, а нам ещё две роты на фланги поставить нужно, — объяснил капитан-лейтенант. — Иначе ротам Бертье и Рене частью в кусты и в лужи придётся встать.
Тут он был прав, широкий фронт в этих местах был не нужен. Здесь в холмах, да в лужах, да в густом кустарнике вражеской кавалерии было не
— Хорошо, — произнёс Волков. — Продолжайте, капитан-лейтенант.
— Там, справа от меня, — Брюнхвальд указывал рукой, — встанет капитан Бертье, за ним капитан Роха со стрелками. Ему как раз будет место выйти вперёд пострелять. А слева встанет капитан Рене, за ним ротмистр Джентиле. Как придёт Гренер, так встанет вон в ту низинку у того холма.
— Боюсь, что оттуда он не сможет атаковать, — заметил Рене. И развил свою мысль. — Он даже там людей построить не сможет, так и будет в колонне стоять.
— Больше тут места нет, — ответил Брюнхвальд. — Иначе его придётся ставить в кусты и перед атакой ему всё равно надо будет выходить и строиться на поле.
— Надеюсь, господа, что до кавалерии дело не дойдёт, — произнёс Волков, осматривая окрестности.
— Думаете, будет как в прошлый раз — посмотрят на нас, повернуться да уйдут? — любопытствовал Бертье.
— Надеюсь на то, — повторил Волков, — помните, господа, надобно сделать всё, чтобы до дела не дошло. Чтобы вида одного нашего им было достаточно.
— Будем стараться, — за всех ответил капитан-лейтенант.
— Карл, раз уж мы притащили сюда сапёров, так поставьте их вон там, — Волков указал рукой на дорогу. — Там дорога вверх идёт, и с севера их будет видно.
— Отличная мысль, кавалер, — соглашался Брюнхвальд, — поставлю их шагах в пятистах на дороге в колонну по четыре, ни один чёрт не разглядит, что это сапёры, все будут думать, что это наш резерв.
— Хорошо бы ещё Пруфф успел до дела приехать, — заметил Бертье.
— Да, капитан Пруфф не из тех, кто торопится, — ответил Роха.
Все стали улыбаться, а Волков сказал:
— Картауна тяжела, господа, а дороги ещё не высохли, но будем надеяться…
— Да-да, господа, — закончил совет Брюнхвальд, — будем надеяться, что капитан Пруфф поспеет, а сами пока начнём строиться. Прошу вас, господа, ехать к своим ротам.
Туман появился, хоть и лёгкий был, но никак не желал таять даже от поднимающегося солнца. День обещал быть прекрасным. А кавалер не находил себе места. Нет, конечно, внешне он выражал спокойствие, никто бы в его хладнокровии и не усомнился бы, видя его привычное, чуть холодное, чуть недоброе лицо. Но внутри себя старый солдат очень, очень беспокоился. Вот чего он точно не хотел, так это ещё большего ухудшения отношений с сеньором, а всё именно это и могло произойти сегодня. На высоком холме, именно под которым он и убил Шоуберга, Увалень поставил ему раскладной стул с раскладным столом, налил вина, поставил серебряную чашку с сушёными сливами, абрикосами, колотыми грецкими орехами, миндалём и цукатами. Но он едва хлебнул вина, как встал со стула, сел на коня и съехал вниз. Смотреть, как сержанты первой роты строят её прямо поперёк дороги. Зачем? Что там ему смотреть, что он мог там за двадцать лет в армии ещё не
Так он лишь выражал недоверие Брюнхвальду, но сейчас кавалер о том не думал, просто он не мог сидеть на месте. А его капитан-лейтенант это, видно, понимал, и подъехал к нему вроде как советоваться:
— Думаю поставить людей поплотнее, чтобы у второй и третьей рот было хоть чуть места для манёвра.
— Да. Это было бы разумно, — отвечал ему Волков, проезжая вдоль первых рядов. То были лучшие солдаты его войска. Они приветствовали его криками «Эшбахт» или стуком оружия о свои кирасы. Молоты, топоры, двуручные мечи, протазаны, крепкие латы и шлемы. Молодых бойцов среди них почти не было. Они ему нравились. Он поднимал правую руку в знак того, что принимает их приветствия. Вот такими и должны быть доппельзольдеры.
Сам он был в своём прекрасном доспехе, поверх которого был надет великолепный бело-голубой ваффенрок, как говорят герольды: «цветов лазури и серебра». Только голова его не была покрыта, шлем за ним вёз Увалень, а Максимилиан вёз его главный штандарт. Он был доволен солдатами, а солдаты, кажется, были довольны им. Это чуть успокоило. Успокаивала ещё и уверенность Брюнхвальда. И появившийся, наконец, на дороге отряд Гренера. Ехали они красиво — кони по колено в тумане, шлемы блестят на солнце, что пробивается с запада через заросли. Гренер впереди на подаренном Волковым хорошем коне.
Солдаты приветствовали кавалеристов радостными криками, кавалеристы салютовали ему и солдатам, доставая длинные шпаги из ножен. Только после того, как он поговорил с Гренером, Волков уже успокоился и поехал на свой холм, к своем вину и к своим сушёным фруктам. А ещё спокойнее ему стало, как зашумели солдаты, оборачиваясь на юг, туда, где уже выстроились колонной сапёры. Там на дороге, что чуть поднималась над местностью, показались упряжки капитана Пруффа, которые тянули по сырой дороге тяжеленную картауну и кулеврины.
Брюнхвальд сразу поехал к нему навстречу, чтобы указать капитану место для пушек. Для картауны нашли пологий лысый холм на левом фланге, а для кулеврин — высокий холм, заросший кустарником, за ротами в тылу. Кустарник нужно было вырубить, а пушки по мокрой глине затащить на холмы, для того Пруффу в помощь давали инженера Шуберта с его людьми, сами артиллеристы с такой работой быстро не справились бы. Люди Пруффа не успели ещё коней распрячь и отвязать орудия, как уже ловкие мужички, кто с топорами — полезли на холм рубить кусты, а кто разматывал верёвки, чтобы тащить картауну на нужное место. Так же быстро вкатили на холмы бочки с порохом, картечью и ядрами. В общем, с пушками и огневым припасом справились на удивление быстро.
Волкову было приятно видеть, что войско его хорошо обучено, что пехота строится быстро и ровно, что кавалерия отлична, что сапёры и артиллеристы умелы и проворны.
Кавалер уселся на своё место, чуть развернув стул, чтобы видеть всех своих людей, взял стакан. Он ни секунды не сомневался, что выбьет всю дурь из графа и его людей. На такой позиции, с такими солдатами, он даже и горцев не побоялся бы, будь их даже чуть больше, чего уж там какого-то тонконогого графа ему опасаться. Другое дело, что этому его родственнику победа и не нужна.