Инквизиtor
Шрифт:
– К вам гости, встречайте.
Он готов к этому, он сам намеренно шёл к такому исходу. Через десять минут, сотрудники преодолеют в лифте расстояние от земли до его Небесного рая. В квартире начнутся маски-шоу с поиском улик и доказательств, его увезут.
Какой смысл отпираться в том, что нарушил устав, если её больше не будет рядом? С тоской посмотрел на башню Нового Света, с теплом - на своды гранитного моста и сталинки. Его увезут в неизвестном направлении. В неизвестном для других, для себя он имел представление. Предстоят долгие допросы и попытки уличить его во лжи. Всё это в поисках «Объекта»,
Тесная комната, стол, тусклый свет лампы.
– Где объект?
– вопрошающий взгляд безжалостного палача сверлит душу.
– Я не знаю, она исчезла!
– Бумаги подпиши.
Перед ним в тонкой папке - ряд формальностей, после которых, даже если он останется жив, всё его достижения и приобретения – больше не его. Главное, щемящее впервые за много лет ощущение. Он совершил важный поступок - не предал себя.
Холодно, босые ступни высоко от пола. Не даёт упасть от бессилия тепло в сердце, то самое, как раньше, в детстве, когда с друзьями бежали по полю за воздушным змеем. Вот она – свобода. Из всей этой системы, всосавшей его глубоко беззубым ртом старой старухи, «Объект» не обманула. Да, будут бить и пытать. Но он ощутит вновь забытые чувства. Боль телесную, живые эмоции и себя. Того давно забытого. Как хочется снова бежать по полю, ловить ветер, слышать смех своих друзей! Андрюха, Коля, Макс…
Когда-нибудь, у него будет шанс найти её снова. Но только после того, как он выживет и избавится от хвостов.
«Надеюсь, ты уже далеко». Ещё немного, и отключка сознания, но эти немного он жив. Не как биоробот, не как трансформер, как тот, обычный парень из маленького посёлка.
В комнату заходит мужчина средних лет с двумя пластиковыми стаканами в руках.
– Давай просто поговорим. Кофе тебе взял, - пытаясь сыграть в доброжелательного покровителя, садится напротив.
– Спасибо, - опухшая после допроса щека делает улыбку Мирона жалкой гримасой.
– Серьезно тебя зацепило,… - пристально глядя в заплывшие от отека глаза, отвечает собеседник.
– С лестницы упал.
– С шестидесятого этажа ты рухнул. Если сейчас не поможешь нам, вернуться, туда не получится. Ты же адекватный, - скулы собеседника напрягались.
– Тебя предупреждали: Объект опасен и оказывает влияние на подсознание.
– Я не знаю где она! Просто исчезла.
– Ты понимаешь, я не могу тебе помочь. Зачем ты влез? Всё же шло по плану.
– Спасибо за кофе, рад был увидеть.
Глоток обжигает горло, но он рад этому. Снова жив. Мирон наслаждается своей болью. Наслаждается теплотой внутри. Она теперь свободна.
– Мирон!
– голос собеседника звенит в ушах грохочущим набатом. Ещё немного и снова нависнут взрывной волной синдромы контузии.
– Вы же сами говорили, она марсианка, ищите там.… - перед потерей сознания в памяти только кофе, обжигающий лицо, из смятого при падении пластикового стаканчика.
Тайны Красной Планеты. Высшая Власть.
В глубоком сне он вспоминает её улыбку, беседы о флаге: - «Голубой должен быть наверху, а разделили битвы красных с белыми». Вот у него и был голубой наверху. В стакане плескался в Федерации. Забавная
Если Ангелы действительно существуют, отдал бы всё, за то, чтобы она взяла его за руку и забрала с собой в тот дивный мир, о котором говорили ночами, где тихий шёпот по утрам и больше нет кошмаров пережитой войны во снах.
Сотрудник подошёл ближе к обездвиженному телу. Похлопал его по щекам. Постучал кулаком в металлическую дверь.
– Уносите!
Она. Полгода назад
Весеннее солнце игриво преломлялось в гранях стеклянной вазы. Солнечные зайчики прыгали по стене. Напротив меня женщина средних лет, невысокого роста, пронзительным взглядом всматривается в мои реакции на беседу. Елена – психолог, проводит со мной сеансы, на которых я рассказываю ей всякую ерунду. Она пытается местами анализировать мои истории, но чаще всё заканчивается её недовольством. По её мнению, я убегаю и прячусь от откровенности. От собственных мыслей, от эмоций, от предметного разговора о том, что же меня беспокоит и почему я решила, что терапия мне нужна.
– Что вы сегодня чувствуете?
– строго спрашивает она, стараясь удержать моё внимание.
– Мне сегодня хорошо: светит солнце, - продолжаю наблюдать за игрой света на стене.
– А почему для вас это так важно?
– пытаясь вытащить меня из моих мыслей, спрашивает она.
– Не знаю. Может же человеку быть просто хорошо от того, что светит солнце в окно.
– А было ли у вас такое, чтобы солнца не было видно?
– голос Елены становится мягче.
Ищу ответ. Внутри меня нить связи с реальностью обрывается щелчком, создав вакуум внутри. Темнота окутывает комнату, в тишине мыслей отчётливо слышны только капли воды.
Елена сосредоточенно смотрит на меня. Заметив мои слёзы, спрашивает.
– Анна, где вы сейчас находитесь?
– интонация меняется.
– Не знаю. Темно, только капли слышно.
– Какие капли? Обо что они стучат? Осмотритесь.
– Стекают через крышу на землю, - пытаясь понять, что происходит, отвечаю я.
– Вы можете встать и включить свет там?
– Нет, у меня руки скованны!
– панический страх поглощает сознание.
Капли продолжают стучать монотонно, погружая в транс.
– Вы там одна?
– Елена старается не оставлять меня наедине с воспоминаниями.
– Да, я жду его.
– Кого?
– строгий голос.
– Когда он приходит, открывается дверь, оттуда проникает немного света. Его образ в лучах искрится.
– Кто он?
– Не знаю, но я люблю, когда он приходит. Он приносит еду в железной миске, и его руки для меня как жизнь. Сильные, крепкие, без перчаток. Иногда он гладит меня и прижимает к себе.
– Вы видели его лицо?
– психолог старается не дать мне уйти глубоко в болезненные воспоминания.