Инквизитор
Шрифт:
Перекатившись по земле, я вскочил, вырастил пламенеющее копьё и швырнул его в монстра. Агонизирующее существо из последних сил выстроило щит, но было поздно. Копьё провалилось в пасть рептилии, вызывая фатальные разрушения.
В ту секунду я улыбался.
От острова камня на камне не осталось, зверь рухнул в бурую жижу, его некогда могучее тело конвульсивно дёргалось, извивалось…
Рёв заполнил окрестности.
Я был уверен, что энергии, поступившей от врага, хватит, чтобы нарастить уникальную двенадцатую оболочку. Этого не делал
А потом Легендарная Тварь взорвалась.
Искажения были столь серьёзными, что мой щит не выдержал. На краткий миг многомерность срослась с реальным миром, перекраивая всё вокруг. Не успев толком осознать, что произошло, я умер.
Легендарная Тварь была побеждена.
Но и меня она утащила за Незримый Порог.
Открыв глаза, я вернулся в реальность.
Каюта, в которой ещё стояли вещи покойного Рикера. Две койки, иллюминатор, за ним — Пустошь. Вечный закат, ничего нового.
Прислушиваюсь к собственным ощущениям.
Сила — это великолепно.
Я создал четвёртую надэфирную оболочку, и у меня остался ещё солидный запас разломной энергии. Никогда не думал, что буду так радоваться четвёртой надстройке!
Включаю непрерывную циркуляцию, прогоняю ки по узлам и каналам.
Струится, пульсирует, готово к использованию.
Что я теперь могу? О, здравствуйте сложные вязи и усовершенствованные техники! Приветствую тебя, ускоренная регенерация! Воздушные щиты, противостоящие магии. Стихийное усиление летящих предметов…
У меня появилось духовное зрение.
Надо только протестировать.
Применяю технику, от которой успел отвыкнуть. Легко и непринуждённо. Разум прорывается сквозь переборки и палубы, проносится по уровням «Феникса». Я вижу, как экспедиторы ходят по коридорам, выполняют свою повседневную работу, сидят с кофейными чашками в кают-компании. Я слышу их разговоры. Даже запахи улавливаю! А сам при этом сижу на плотно подогнанных досках, скрестив затёкшие ноги.
Дальше.
Вырываюсь из тесных коридоров Крепости.
Полёт над степью.
Меня ничто не ограничивает, я не чувствую притяжения. Возникает желание ускориться — и я ускоряюсь. Колышущиеся на ветру травы смазываются.
Поднимаюсь выше, делаю круг.
Внизу простирается Бескрайняя Пустошь. Крепость и застава кажутся совсем крохотными, игрушечными. Открываются новые горизонты…
Спираль расширяется, я продолжаю набирать высоту. И где-то на краю изведанного мира намётанный глаз подмечает знакомое мерцание.
Разлом.
Усилием воли я перемещаюсь в заданную точку.
Не померещилось. Самый настоящий Разлом. Классика жанра, ага. Полупрозрачный вихрь, размывающий контуры
Запомнив направление, я вернулся в себя.
Настенные часы показывали корабельное время:
23.45.
А это означало пересменок между вахтами двух провидцев. В час ночи я заступаю на дежурство, сменив на посту Джошуа. Бедолага взял на себя удар, позволив мне на сутки уйти в глубокую медитацию. Именно благодаря Джошуа я нарастил четвёртую оболочку — меня оставили в покое по согласованию с отцом Брониславом и капитаном Шмидтом. Теперь моя очередь. Придётся запастись кофе, потому что вахта продлится шесть часов. Дальше меня сменят штурман с радистом, и я вновь поступлю в распоряжение наставника.
Пока я витал над степью, движняк улёгся.
Большая часть экипажа отправилась на боковую. Вжух отирался возле камбуза, Айминь с Брониславом дежурили на конвертоплане, Валерий изучал какие-то бумаги.
Коридоры и тамбуры окутала тишина.
Проскользнув в кают-компанию, я сразу направился к блестящей кофе-машине и заварил себе чёрный кофе без сахара.
— А мне сделаешь?
Я обернулся.
Створки дверей сомкнулись за спиной Хелен. Девушка дружелюбно улыбалась.
— Ты говоришь по-русски.
— Мои предки из Рязанской губернии.
Акцент был незначительным. Почти незаметным.
Хелен пришла в коротеньких джинсовых шортах, серой толстовке и сланцах. Рыжие волосы девушка собрала в пучок на голове. В правой руке одарённая держала плоскую флягу.
— Какой ты любишь? — спросил я.
— Перуанский.
Выбрав правильный режим, я запустил кофе-машину. Перуанский рецепт предполагал использование зёрен третьей степени прожарки с добавлением специй и сухих сливок.
Хелен приблизилась ко мне.
— Не спится?
— У меня вахта в час.
— Непривычно видеть тебя без рясы. Я думала, инквизиторы придерживаются строгого дресс-кода.
— Я послушник. До инквизитора ещё не дорос.
— Вот как? — Хелен сделала шаг вперёд. Толстовка не могла скрыть несомненные достоинства европейки. — Впервые вижу серую рясу на дальнем краю Фронтира.
— Сделали исключение.
— А ты симпатичный.
От Хелен исходили запахи приятного и недешёвого парфюма, медового шампуня и… алкоголя. Моя собеседница была малость навеселе.
Звякнула кофе-машина.
Ароматный напиток полился в стаканчик.
— Спасибо, — девушка потянулась к приёмному отверстию, задев меня грудью. — Но я предпочитаю свою уникальную рецептуру.
Скрутив колпачок фляги, Хелен плеснула в кофе немного тягучей янтарной жидкости.
— Хочешь?
Мои губы расплылись в плотоядной усмешке.
— Не откажусь.
Мы оба хотели расслабиться. Сказывалось напряжение последних дней. Я толком не отдыхал, а хорошего секса у меня не было… очень давно.