Иногда мне кажется

Алессандр Джен

– Ладно-ладно. Хорошо. Только кукарекать я не буду.

Послышались смешки.

– Так и быть, я тебя пощажу,- Таня улыбнулась. А в этот момент в комнатку ввалился ведущий и по совместительству студент четвертого курса, которого я очень хорошо знала.

– Что ты тут расселась?- обрушился он на меня. – Давай быстрее. Твой выход следующий.

– Я выступаю через два номера. Ты чего?

– То ты на репетициях выступала. А сейчас Кондратьева опаздывает. А Стас со Светой заканчивают переодеваться. Ты же не думаешь, что иностранные гости будут ждать тут кого-то? Так что давай!

Быстрее, ради Бога!

Я подскочила, как ужаленная. Меня нельзя вот так за шестьдесят секунд до выступления выдергивать. Это же целый ритуал – выйти на сцену и заставить публику аплодировать, как бы она не была настроена до того. Я готовлюсь к этому.

– Черт!- мои руки пробежались по сценичному костюму, проверяя все ли застегнуто.

– Пошли, я помогу,- Таня дернула меня к выходу, на ходу обследуя наряд.

Я благодарно кивнула и выдохнула, пытаясь успокоиться.

– Вау!- голос подруги отвлек меня. – Я, кажется, придумала тебе наказание за проигрыш.

– Давай потом, а? Мне не до этого.

– Нет. Ты взгляни только туда,- я проследила за взглядом Тани, и мне понравилось то, что я увидела. Точнее кого. Мужчину сидевшего на первом ряду с нашими гостями. Они о чем-то разговаривали. Он был потрясающим. Я бы поставила ему десять баллов по пятибалльной шкале. Честно. Темные волосы, классические черты лица, черт его знает какого цвета глаза. Но он мне уже нравился. Таак. Я его где-то видела. Точно! Интересно, этот парень женат?

– Во время выступления ты должна сойти со сцены и пару строк спеть для него. Глаза в глаза, может, за руку его возьми. Не знаю. Сделай это так, чтобы все поняли: поешь ты для него.

Таня сунула мне микрофон в руки, прикрывая ладонью.

– Что?- я широко распахнутыми глазами посмотрела на подругу. Эта девушка точно мой друг? Она только что это серьёзно сказала? – Ты совсем что ли? Меня же Альбина убьет! Там же гости из-за границы.

– Ну, вот пусть и посмотрят, что наши таланты умеют показать, о чем поют.

– Нет!

– Да!

– Нет!

– Или будешь при всем потоке на столе танцевать.

– Но…

– Твой выход!- голос ведущего прозвучал для меня как приговор.

– Я тебя ненавижу.

– Ха! Подруга, я бы все отдала, чтобы иметь такой повод, как у тебя, приблизиться к этому красавцу.

– Ну вот и впер...

Меня объявили прежде, чем я успела договорить. Таня, все так же улыбаясь, (мне показалось или она только что улыбнулась с нескрываемым удовольствием?) смотрела мне вслед. Готова поспорить (черт, только ради интереса, а не на что-то) сейчас на моё шоу выйдет смотреть весь творческий состав, участвующий в концерте.

Я не рискнула сорваться в зал на первом куплете. Я пела, на моих губах играла улыбка и - Господи, я не виновата!- мне почти не приходилось заставлять себя, чтобы кидать в его сторону взгляды. На первом припеве, медленно спускаясь по ступенькам, я сошла вниз. Я улыбнулась ему и, шагнув в зал, запела:

От темноты своей груди я не смогу сама уйти[1],

И это стало мне теперь так ясно

Я могла бы поклясться, что в данный момент

Альбина – мой художественный руководитель - уже планирует, как оторвать мне голову. Но в этот миг красивый незнакомец улыбнулся, не отводя взгляда от моих глаз. Я улыбнулась в ответ.

В твоей руке моя ладонь и начинает путь огонь

И над собой уже не властна я.

У счастья ритм один, мою судьбу найти,

И наша музыка не станет лгать нам.

Она, как свет проста, ведь ты моя звезда,

Но об одном прошу: не смей сказать…

Я заставила себя отвести взгляд. Но сделала это так, чтобы все, кто наблюдал, решили: я должна была. Сцена ждала меня. Продолжая петь, я больше не рисковала смотреть в его сторону. Но теперь я чувствовала, как его взгляд скользит по мне. Ой, мама-мама-мама! Меня это пугало, заставляло чувствовать эйфорию. И, если бы я сейчас не выступала, я наверняка словила бы себя на какой-то идиотской фантазии о нем.

Песня закончилась, я, под аплодисменты зала, поклонилась и направилась за кулисы, готовиться к ещё одному дуэтному выступлению.

Там, за сценой, меня встретили шквалом комментариев. Одни перебивали других, но громче всего, конечно же, были восклицания девушек.

– Это всего лишь задание проигравшего.

– Да, и взглядом он тебя почти раздевал тоже по этому заданию,- голос Андрея – моего «коллеги» по творчеству звучал недовольно. И я знала почему: он хотел, чтобы мы были вместе. Я этого не хотела. И его упорство доставляло боль. Я не желаю быть причиной безответных чувств. Это неприятно, знаете ли.

Вслед словам Андрея последовали дружные кивки.

– Значит, хорошо сыграла,- улыбнулась я, слегка взволнованная такими новостями.

Следующий мой выход был в конце. Мы пели дуэтом: я и Андрей на английском. И я больше не смотрела в сторону незнакомого мне мужчины. Хотя знала, что он смотрит на меня. Я пыталась сосредоточиться на публике и на тексте песни. Но что-то во мне предательски сжималось, маня поднять на него взгляд, искушая прочесть что-то в его глазах. Я уступила порыву лишь, когда мы кланялись публике. Я никогда до сих пор не видела того, что было в его глазах. И мне стало страшно. Ведь я пропала.

На следующий день я шла на День Рождения своего друга и бывшего одноклассника. Поскольку из-за репетиции времени у меня остается всего ничего, в университет я заявилась при полном параде. Вечеринка в честь праздника должна была переместиться в один из городских ночных клубов, так что я уже настроилась на то, что высплюсь на выходных. А сегодня тусить, веселиться и пить за здоровье именинника.

Меня все ещё будоражила моя вчерашняя выходка. Я была почти уверена, что Альбина открутит мне голову и скажет, что так и было, как только я переступлю порог актового зала. Вот бы ей сегодня ни минутой раньше не попасться. Жить хотелось до чертиков, отгулять Днюху по полной ещё больше и заснуть под утро на пару часов, чтобы мне снова приснился тот красавец…