Иногда мне кажется
Шрифт:
Я подлетела к машине и, виновато улыбнувшись водителю, протянула упакованные сумки.
– Впервые далеко уезжаете?- предположил мужчина.
Я вновь улыбнулась и кивнула.
В этот момент меня и окликнули.
Таксист, кинув взгляд за мою спину, лишь со вздохом закрыл багажник. Я обернулась и без предисловий заявила:
– Прости. Но я опаздываю. Нет!- прежде, чем он успел что-либо сказать, произнесла я. – Я не хочу ничего знать. И не хочу отвечать. Пусть все останется как есть. В прошлом,- тихо закончила я. Мне хотелось кричать. Я совершенно не желала хоронить то, что ещё жило внутри меня. Но разве могла я позволить себе рискнуть?
– Мне пора,- снова повторила я, делая шаг к нему.
Саша ничего
– Прощай…,- я не договорила. Он сгреб меня в объятия так быстро, что я даже сообразить ничего не успела. Наши губы встретились, и мир померк. Опять. Волна желания смешанного с сожалением захлестнула меня. Исчезло время, мир, всё вокруг. Остались только чувства и ощущения нашего сумасшествия.
Я отстранилась, не понимая, зачем это делаю. Запустив руки в волосы, я, качая головой, отступила, и, не оборачиваясь, бросилась к такси. Я не желала ничего анализировать. Теперь я не могла просто обо всем забыть. Но я все ещё собиралась уехать. К черту всё! Время расставит фигуры по своим законным местам. Я буду уповать на время.
5 глава
Год спустя. Август. 2009 год.
Радостный крик заглушил все, включая шум летнего города. Народ вокруг не среагировал никак: то ли я за сегодняшний день была не первой такой неуравновешенной, то ли южная жара сделала всех пофигистами. А, в общем, знаете что? По барабану! Я наконец-тодома!
– Welcome home!- с ужаснейшим акцентом проорала Таня, прежде чем задушить меня в объятиях. Я была не против. Я скучала по ней. Я скучала по всем. И мой датчик радости шкалил так сильно, что даже не описать. Мне не верилось, что я вернулась. За год, проведенный в Штатах, мне начало казаться, что Украина, университет и все мои друзья были только воплощением моей буйной фантазии.
– Ты вернулась!
– Я вернулась!
– Я не верю!
– Я тоже!- радостно вторила я вслед Таньке и, как дура, не могла перестать улыбаться.
– У тебя ужаснейший акцент! Меня обнимешь?- из-за спины Тани показалось лицо Оли.
– Я знаю. Конечно, обниму! Иди сюда! – я с размаху повисла на шее подруги, и мы рассмеялись.
– А Андрей где? Он же обещал приехать,- я выглянула из-за плеча Оли, но больше никого не обнаружила.
– У него какие-то дела. Обещал вечером в клуб потянуться.
– Мы идем в клуб?- поинтересовалась я, сгребая сумки в руки.
– Конечно, идем. Дай помогу!- Таня выдернула одну из сумок у Оли, таким образом, оставив мне тащить только свои личные вещи, которые поместились в небольшой рюкзак. – Тем более такой повод!
Я улыбнулась и, смахнув пряди волос с лица, опустила на загоревший нос солнечные очки.
– Ну как там за океаном?- не выдержала Оля. – С твоих э-мэйлов почти ничего не понятно. За телефонные разговоры я вообще молчу.
– Все вечером, ладно? Впечатлений море! Я фотки привезла. Это что-то! Словами не передать…
– Ты так изменилась.
– Разве?
– Ну..да, есть немного.
– Я хочу все слышать о твоем длинном списке кавалеров. В подробностях!- я рот не успела открыть, чтобы возразить, как Таня вставила:
– Вот только не надо говорить, что их не было.
– Они были,- со скучающим выражением лица ответила я. И тут же расплылась в улыбке.
– Я надеюсь, ты сознаешься во всех грехах вечером?
– Как знать,- копируя тон героини «Голой правды» протянула я и заговорщицки улыбнулась.
Прошедший год был прекрасной сказкой и одновременно он стал испытанием на выдержку. Вокруг меня все былое чужое: люди, культура, язык и даже традиции. И я
Я была новинкой, этаким разнообразием среди всех студенток курса. И постепенно стало чем-то вроде традиции приходить на очередную вальяжную студенческую вечеринку с новым бой-френдом. Кто-то скажет, что я почувствовала вкус свободы. Неправда. Свободной я не чувствовала себя никогда. Хотя хотела. Правда хотела.
Каждая гулянка заканчивалась одинаково: все разбредались по парам. И позволю себе предположить, что они не играли в шахматы или другие развивающие игры до утра.
Если бы кто-то знал, как сильно я желала поступить так же. Закрыть дверь очередной комнаты, наплевать на все то, чему учила меня мама. Казалось бы, так легко: немного алкоголя для храбрости, горячего парня и постель. И к черту последствия! Но все заканчивалось, так и не начавшись. Бурные поцелуи, неприличные предложения - все останавливалось у определенной черты, дальше которой я не смела пускать никого. Переспать с кем-то означало придать этому человеку большее значение, чем другим. Но я слишком отчетливо помнила как это опасно. И постепенно такой расклад моей жизни начал сводить с ума. Мне стало казаться, что я превращаюсь в нимфоманку. Я не могла забыться ни на миг. Постоянное влечение к человеку, от которого я сбежала за тридевять земель, было неправильным. Но оно не утихало. Он снился мне по ночам. И я задыхалась так, как если бы жила в золотой клетке.
А затем всё внезапно исчезло.
Я надеюсь, что навсегда.
Празднование моего приезда плавно перешло в празднование моего двадцатилетия на следующий день. Мы ввалились в один из ночных клубов, заняв центральный столик всей огромной компанией, и праздник начался. Тосты смешались с шутками, громкой музыкой и относительной прохладой августовской ночи. Выпивка лилась рекой. И я почти уверена, что была самой опьяневшей среди нас. Так много пить мне ещё не приходилось. В разгар вечера передо мной появился бокал с абсентом, который я с горем пополам выпросила у знакомого бармена, аргументируя это тем, что двадцать лет бывает раз в жизни. А, значит, этот выбивной напиток я должна испробовать именно в сегодняшнюю ночь. Тогда это казалось мне хорошей идей. Попробовать абсент, я имею ввиду. А уж послетого как я попробовала хорошими идеями мне казалось абсолютно всё. И в тот момент в моем опьяневшем сознании случился сбой. Знаете, так иногда бывает, когда что-то работает-работает, а потом – раз!
– его клинит, и после этого оно начинает функционировать по-другому, словно кто-то включил новый режим, которого раньше не существовало в природе. Что за режим включился у меня, не скажу, так как после я помню все довольно смутно. Черт, что же там было? Надеюсь, что я не танцевала на столе.
Я не танцевала на столе.Казалось бы, должно успокоить. Но нет. Напротив. С каждым новым словом, произнесенным Олей моя больная голова звенела лишь сильнее. Ещё сильнее. И ещё чуть-чуть. Я закрыла глаза, проклиная себя и свою идиотскую идею испробовать абсент. Меня ещё никогда так не раздражал окружающий мир. Я ненавидела яркое солнце, отбивающееся от стекол, проезжающих на улице машин, удушливую жару и тяжелый воздух, предвещающий, что сегодня на Николаев все-таки обрушится дождь. И я могла бы поклясться, что в данный момент меня больше всего бесит ужаснейший горький привкус ледяного кофе, который я пила. Ладно. Который я пыталасьпить.