Иногда они возвращаются. Главное – не терять крылья
Шрифт:
без его внимания. Сколько вечеров они проводят за игрой в бильярд или за
бокалом Chateau d'Armailhac. Но для Каролины он молчит. Не потому, ему
совершенно нечего ей сказать. И не потому, что он о ней позабыл. Сам для себя
он называет это решение экзаменом. Очень странным, обижающим и ранящим
ее чувства экзаменом.
Университет, лекции, прогулки в последние теплые осенние деньки.
Каролина, которая с радостью совмещает уже начавшуюся учебу и работу на
фестивале,
не потому, что она не устает от такого объема работы. А потому, что в таком
случае у нее нет ни сил, ни времени на мрачные мысли. От того, что он молчит.
"Мой дорогой друг, я желаю тебе как можно скорее поправиться. Но пока
это не произошло, наслаждайся тем, что у тебя есть возможность отдохнуть и
набраться сил. То есть, получай наслаждение, как я всегда тебе говорила. Я
уезжаю через день. К сожалению, я не смогу остаться на закрытие фестиваля. Я
забыла тебе сказать, я еще и художник. И через день у меня выставка в Тулузе.
Ты должна будешь обязательно посетить одну из моих выставок! Загляни в
корзинку, там ты найдешь то, что поможет тебе поправиться поскорее. Ты уже
наверняка думаешь, как бы поскорее дочитать то, что эта пожилая женщина тут
написала, поэтому я заканчиваю. И не думай, что я уеду, не попрощавшись с
моей девочкой. Я к тебе загляну. Я же точно знаю, что ты дома.)"
Каролина заглядывает в плетеную корзинку из тонкой лозы, которую
только что доставил курьер. Баночка с медом, малиновый джем, лимоны,
французский Vogue. Обычно, когда она болеет, Каролина становится очень
сентиментальной. Вот и сейчас у нее уже собираются предательские слезинки.
Как же она все – таки счастлива, что познакомилась с этой роскошной
женщиной. Она еще и художница! Надо же! Хотя, чему тут удивляться, было
бы странно, если бы Марина чего – то не умела делать.
– Здравствуй, моя дорогая! Как ты? Что нового? Совсем меня позабыла.
А ведь я так скучаю. Тебе совсем меня не жаль. А ведь я, может, влюбился в
тебя! – Роджер вложил все свое красноречие в эту речь для Зары.
– Привет, дорогой мой друг. Как ты? Я в порядке, спасибо. Как жена?
Роджер улыбнулся. Не зря эта девушка так ему понравилась – ее
язвительность была такой искусной! Прелесть!
– Спасибо, хорошо. Когда снова в Испанию?
– Ну, если ты сумеешь освободить меня от экзаменов, учебы, то я хоть
завтра, ты же знаешь.
– Ах, да, ты же una studentessa brava.
– А ты как думал.
– Я и не сомневался, дорогая моя. К сожалению, я должен идти. Туристы
не ждут. Кстати, мне кажется, ты могла бы стать бесценной бизнес – леди. Ты
подумай об этом.
– Обязательно. Буду обращаться к тебе за советом.
– А у тебя какие планы?
– Ну, какие у нас, студентов, планы: буду готовиться к занятиям, как una
studentessa brava. И Каролину нужно навестить. Она болеет.
– О, пусть поправляется поскорее. Я надеюсь, ничего серьезного.
– Простуда, сильная.
– Передай ей от меня привет. Целую.
– Пока, Роджер. Хорошего дня.
Роджер вытянулся на кожаном диване. Ни одного туриста в офисе не
было.
– Ну, мне кажется, ты и так все слышал. Роджер выключил на телефоне
громкую связь.
– Почему ты не расспросил подробнее, – Алекс кинул на Роджера
недовольный взгляд.
– Не расспросил, о чем?
– О Каролине! Зара же сказала, что она заболела довольно серьезно.
Дома она или в больнице лежит? …
– А не кажется ли тебе, что это было бы уже слишком? Столько
внимания к Каролине от моей скромной персоны! И вообще, что ты как
маленький! Тебе четвертый десяток пошел, а ты просишь меня разузнать об
одной девочке у другой!
– Какой ты умный! Не твое дело. Я не могу позвонить ей сам.
Вернее, не мог. А сейчас, когда узнал, что она болеет …
День пошел своим чередом. Во время ланча Алекс поехал в свой
любимый ресторан. Есть у него такой, французский, на улице Las Ramblas.
Поехал один. Наслаждался вкусом кролика с розмарином, позволил себе бокал
белого сухого Antr de Mar и прокручивал в голове все малейшие подробности
воспоминаний о ней: ее глаза, чувственные губы, запах ее кожи. Хотя кого он
пытался обмануть: детали ее образа не покидали его ни на секунду.
Алекс
никогда не сравнивал женщин, которые были в его жизни. И не посмел бы ни с
кем сравнивать Каролину, она стала для него уже слишком родной. Но сейчас
невольно он вспомнил Сильвию. Свое состояние рядом с ней. Алекс
принадлежит к той категории мужчин, для которых женщина – это прежде