Иномиры (сборник)
Шрифт:
— Не повелевает ли нам сам Господь Бог остаться здесь и отвращать примитивных людей от зла?
— Будь я Папой Римским, сэр Чарльз, я бы произвел вас в кардиналы.
— Я не католик, дядя Джо.
— А это бы звучало — кардинал Неандертальский! Правда-правда, как говорит наша Оля. Но я, увы, даже в послушники не гожусь, Чарльз.
— Прошу простить, но послушниками, пожалуй, придется стать всем оставшимся здесь. Энергетический поток для связи не использовать, соблюдая законы
— Этого не может быть, Альсино! Я так верю в вас! Станем робинзонами на затерянной в океане платформе! Наведается же, в конце концов, туда кто-нибудь?
— И застанет на голой железке, где ничто не растет, погибших от истощения ее горе-обитателей, не узнав среди них даже бывшего толстяка, который не привык обходиться без обеда, — уныло сострил дядя Джо и, встрепенувшись, добавил: — Но если нельзя выйти в дверь, надо вылезать в окно.
— Такое окно есть, — неожиданно сказал Альсино.
Все повернулись к нему.
— Я это знала! Правда-правда! Ведь вы все можете!
Альсино поднял голову и посмотрел на Олю:
— Я мог бы сам отправиться за помощью, перейдя в другое измерение, как это делают найны, но не имею права вас оставить среди дикарей. Меня они боятся, а вы для них добыча.
Толстяк передернул плечами:
— Наверняка они начнут с меня.
— Входя сюда, я уже заметил их следы. Дикари не заставят себя ждать.
— Так где же окно? — не терпелось американцу.
— Нам неизвестны ландшафты параллельных миров. Но о них осведомлены найны, переходя туда в наиболее удобных местах. Мне уже приходилось направлять в наш мир одного из них залечивать раны.
— Мохнатика! — радостно догадалась Оля.
— Не сомневаюсь, что ему удалось добраться до дома моей матери, и она позаботилась о нем.
— Так ведь он там, а не здесь, — печально сказала Оля.
— Можно убедить какого-нибудь найна показать дорогу. Поэтому я отправлюсь к ним в стойбище.
— Вам надо сначала как следует отдохнуть, Альсино. Я тоже пойду с вами. Меня они знают в лицо и не откажут в помощи. Они добрые. Зачатки их разума не отбрасывают злых теней. Не правда ли? — Оля с надеждой посмотрела в лицо Альсино.
Он отрицательно покачал головой:
— Кочетков не позволит. Кроме того, я буду передвигаться по воздуху, и на такое расстояние я не смогу захватить вас с собой.
— Я здесь умру, думая о вас.
— Так надо, Оля. Вас поддержат все члены нашей экспедиции. Не сомневаюсь, что за нами сюда пришлют НЛО.
Оля захлопала в ладоши. Это было так неожиданно, что все, ощутив перелом в настроении, улыбнулись.
— Вам надо поспать, Альсино. Может быть, подкрепитесь тем, что я приготовила? Я не все пролила!
— Я зарядился
Оля уложила Альсино и заботливо прикрыла пледом, как малого ребенка, нежно глядя на него.
Альсино уснул крепким сном. Но сон продлился недолго.
Проснувшись, он встретился глазами с Олей, которая не отходила от него.
— Вы сразу отправитесь? — спросила она.
Альсино кивнул.
— Дождитесь хотя бы, пока жара спадет.
— Надо вернуться засветло.
Остальные участники экспедиции молча стояли поодаль.
— Я уже знаю ваши обычаи, — сказал Альсино. — Предлагаю присесть на дорожку.
— Один джентльмен утверждал, что суеверия хуже религии. Религия основана на моральных принципах, суеверия — на невежестве.
— Могу согласиться с вашим джентльменом. Но я имею в виду народные обычаи, основанные на вековой мудрости. Посидеть перед дорогой — это подумать последний раз отъезжающим, что их ждет в пути, другим же — каково будет остаться.
— Вот мы все и подумаем друг о друге, — сказала Оля.
— И это верно, — согласился Альсино.
Все сели, храня молчание.
Первым поднялся Кочетков.
— Альсино, я прикрою вас с земли.
— Вам, Юра, не поспеть за мной. К тому же я подвергнусь здесь меньшей опасности, чем возвращаясь сюда из сушильной печи кирпичного завода.
— Тогда наденьте бронежилет. Дикари могут стрелять влет, — настаивал Кочетков.
Вслед за Альсино все вышли из аппарата.
С выжженной степи пахнуло жаром, как из печи, с привкусом горьковатого запаха дыма.
Альсино отошел на некоторое расстояние, и, как обычно, вокруг него возник сияющий ореол. Он поднялся над землей и стал быстро удаляться по направлению к лесу зеленых великанов.
Оля заметила, что Кочетков вынес с собой вместо автомата винтовку с оптическим прицелом.
Он вскинул ее, как будто целясь в улетающую фигуру.
— Что ты делаешь! — вне себя воскликнула ошеломленная Оля. — Юра!…
— Наблюдаю за полетом. К сожалению, у нас нет другой оптики.
— Ты меня испугал!
Не только Кочетков в свой своеобразно использованный оптический прицел, но и все остальные простым глазом увидели, что в небе над летящим Альсино появилась, лениво взмахивая крыльями, гигантская птица.
— Юра, Юра! Смотри! — в ужасе закричала Оля.
Один только Кочетков видел в увеличении зубастый оскал летящего следом за птицей ящера: тот высматривал в степи движущуюся добычу. И то, что птица летела невысоко над землей, не меняло его намерений. Птеродактиль стал камнем падать, чтобы с лету сбить ее.