Иной мир. Компиляция
Шрифт:
— Ничего не делай, Никита! Сейчас ты увидишь, как выглядит арахнид-уборщик.
Через дыру первого этажа, которая недавно была окном, я увидел движение чего-то чёрного и волосатого. Это чёрное показалось на мгновение и снова спряталось. Высотой чёрное не превышает метра. Большего увидеть не удалось.
Мы ждали, но арахнид не появился. Испугался он нас, что ли? Андрюха, посмотрев по сторонам, сказал:
— Нам нужна хорошая позиция. Думаю, что арахниды рассредоточены по локации. Первые минут пятнадцать можно почти не боятся их,
Восьминогая чёрная тварь выпрыгнула со второго этажа через отверстие, которое своим телом проделал урлоок и приземлилась на почти разорванное пополам тело сколопендры. Жуткое, словно сбежавшее из ада, создание, с огромной пастью, полной острых зубов, вцепилось в тело мёртвого насекомого и принялось жрать его, издавая при этом скрипящее-шипящие звуки.
Ещё двое таких же чёрных, восьминогих и покрытых шерстью пауков выбежали из-за дома и с ходу вгрызлись в тело урлоока. Я посмотрел в сторону перекрёстка и увидел, что к нему со всех сторон спешат пауки. Пауков вокруг стало столь много и, кажется, они полезли из всех щелей. Полезли с одной целью — сожрать всё, что совсем недавно было живым.
— Теперь я понимаю за что их назвали уборщиками… — тихо сказал я. — Не пора ли нам начать убивать их, друган? Ты же знаешь, что я ненавижу насекомых…
Андрюха, качнув головой, ответил:
— Не пора, Никита. Арахниды-уборщики, если сытые, становятся неактивными. Если мы начнём убивать их, то они начнут убивать нас. Пока есть пища мы их не интересуем. Когда она закончится — им захочется сожрать нас. Планов не меняем. Пошли искать позицию. Есть у меня одна идея.
Как же я не люблю эту фразу. Обычно после неё начинается всякая дичь. Но, увы, деваться некуда. Иду следом за Андрюхой. Иду и трясусь от страха, словно идущий в разнос дизель. Ненавижу насекомых. Особенно гигантских…
Фрагмент 7
Почему Андрюха выбрал самый ближайший дом от места, через которое мы вошли в кровавую деревню, я спрашивать не стал. Крайний дом — это хорошо. Из его окон отлично видно большую часть улицу и пауков, копошащихся у туши сколопендры и урлоока.
Внутри дома всё так же, как и в других домах. Сложив всё наше имущество в одной из комнат второго этажа, мы занялись реализаций плана, который подразумевает строительство баррикады у всех окон и входа. Открытыми останутся только два окна второго этажа, через которые мы собираемся давать отпор паукам. Надеюсь, что всё получится.
Дверь заперли шкафом и подпёрли его столом. Окно в кухне заложили кухонным гарнитуром и усилили его холодильником. Окна в комнатах закрыли при помощи кроватей и тумбочек. Посчитав, что этого хватит, занялись вторым этажом. Три окна из пяти так же были заложены мебелью. Не слишком надёжно, но иного выхода нет. На то, чтобы тащить мебель из других домов, времени нет. На то, чтобы пытаться укрепить хлипкие стены, нет ни времени, ни ресурсов. Дома кровавой деревни как укрытие в принципе позиционироваться
Два окна превратились в огневые точки. Рамы были выбиты, а на неширокие подоконники выложены гранаты, которых у нас достаточно много: полтора десятка российских оборонительных «Ф-1» и ещё столько же американских оборонительных «Mk II». По сути гранаты ничем не отличаются друг от друга. Разные мы взяли по одной причине: некоторые могут оказаться бракованными. Гранаты светошумовые и термитные так и остались в рюкзаках, потому что против пауков бесполезны.
— Теперь ты расскажешь мне о пауках? — поинтересовался я.
Пауки-уборщики через окно видны и всё так же продолжают лакомится тем, что осталось после предыдущих боёв. Останки людей, над которыми потрудился урлоок, они съели в первую очередь и продолжили поиски пищи, распределившись по территории кровавой деревни. Около десятка пауков трудятся над тушей урлоока и сколопендры. Совсем скоро доедят её и тоже отправятся на поиски. Пару раз несколько пауков приближались к дому, в котором находимся мы, но Андрюха не разрешил мне стрелять. Паук-уборщик в полной мере оправдывает своё название. Рот, усыпанный острыми зубами, с лёгкостью перемалывает даже самые прочные человеческие кости.
— Что тебе рассказать о них, Никита? — Андрюха выключил предохранитель и нацепил наушники на голову. Направив ствол пулемёта в сторону дома, у которого копошатся над трупами сколопендры и урлоока пауки, тихо сказал: — Ничего я не буду рассказывать. Лучше цепляй наушники на голову и смотри…
Я надел наушники и пулемёт загрохотал. Двух пауков, оказавшихся на одной линии, частично порвало.
Затем порвало ещё одного. Пуля вошла прямо в усыпанную зубами пасть и вышла в районе брюха, прихватив с собой солидную порцию жёлтой жижи.
Всего удалось убить шесть пауков. Четыре успели по-быстрому свалить в дом. Прыти им не занимать. Андрюха прекратил стрелять, потому что враг из зоны видимости пропал.
— Сколько у нас осталось патронов? — я бросил наушники на подоконник. — Ты с излишним азартом поливал монстров из пулемёта, друган. На всех пауков патронов не хватит, верно?
Андрюха, покачав головой, ответил:
— Примерно пятнадцать-двадцать патронов и всё. После этого пулемёт станет ненужной железякой. Боишься?
Я кивнул:
— Насекомые моя самая ненавистная фобия. Инсектофобия у меня, если по-научному говорить. Особое место в ней занимают сколопендры и пауки.
На крыше послышалось шуршание. Следом оно послышалось со всех сторон. Почти одновременно мы выглянули в окна и тут же отпрыгнули от них. Андрюха молча, а вот я от крика не сдержался. Заорав во всё горло «Твари наседают!», принялся доставать из подсумка гранаты и швырять их на улицу.
— Успокойся. — Андрюха схватил меня за руку и забрал лишившуюся предохранительной чеки гранату. Небрежно выбросив её в окно, он улыбнулся и сказал: — Сейчас рванёт.