Иной Мир
Шрифт:
Я был благодарен ему за мою спасенную жизнь, там, на берегу реки, где он прикрыл меня от удара пятикантропа. С первых часов общения у нас наладились дружеские отношения, я даже на ближайшем привале поделился с ним оружием из своей славной сумки. Чем несказанно удивил Дарвиша, наблюдавшего как кузнец выбирает здоровенный топор, засовывая его за пояс.
— Я вот еще что хотел сказать. Ты как переживаешь расставание с родными? — Спросил Калаврат.
— Эм? — Вот уж какой темы я точно не ожидал от этого гиганта, так это общение по теме личных переживаний.
— В нашем мире у меня осталась
— Постой. Давай-ка разберемся. Когда тебя подхватил портал, ты был рядом со своей семьей?
— Во дворе. Семья была в доме.
— А когда тебя перенесло в тот некрополь, вокруг тебя были знакомые лица? Твоя жена, дети?
— Нет.
— В таком случае, не думаю, что их захватило порталом. Все, с кем я говорил, утверждали, что в том зале люди висели группами, как их перенес туда портал. Я сам видел людей, с которыми меня переместило — они были рядом со мной в зале.
— Хорошо, коли так. — Кивнул, чуть успокоившийся, здоровяк, дергая себя за бороду. — Но расставание с ними гнетет меня. Как ты переживаешь разлуку со своими родными?
— Прости, Калаврат, но общаться сегодня на эту тему я не горю желанием. Пойду, пройдусь.
Слова кузнеца пробудили в моей душе тревогу за моих родителей, которую я с самого первого дня постарался загнать в самые глубины сознания. Когда ты находишься в другом мире, не имея ни малейшего представления — переживешь ли ты сегодняшний день или вовсе сгинешь. И за тобой постоянно охотятся мерзкие зеленокожие коротышки, желающие повесить твою кожу в своем доме над камином, или что там у них есть. То волей-неволей, ты загоняешь тревоги за судьбу других людей, как можно дальше, поскольку они мешают тебе оставаться в строю и сосредоточиться на одной цели — выживании.
— Не уходи далеко. — Предупредил, стоявший на посту филиппинец. — Вокруг темно и много хищников, да и трясин, Клайв говорит, хватает.
— Я недалеко. Вернусь минут через пятнадцать.
— Смотри сам. Бежать вытаскивать тебя из пасти голодных монстров я не стану.
Он оперся о гоблинское копье, которыми вооружен наш отряд, за исключением Дарвиша и кузнеца, ну и меня, разумеется. Всем своим видом Маркиз показывал свое пренебрежительное отношение ко мне. Видимо, глубоко ему в душу запал тот факт, что я дал нормальное оружие Калаврату, но не дал ему, даже после прямой просьбы.
Я шел по узкой полоске земли, разделяющей окружившую наш островок болотную воду на две части. С одной стороны оставаться на ночевку, посреди болота — не самая хорошая идея. Комары и неприятные запахи знатно портили сон. С другой — крупные хищники, привлеченные пламенем костра и запахом еды, не смогут подобраться незамеченными.
Отойдя от лагеря на достаточное расстояние, я, глубоко вздохнув, поднял голову к небу, наблюдая за едва видимыми в просвете листьев звездами. Еще в первую ночь, пребывания в этом мире, я пытался найти на небосводе, хотя бы одно знакомое с самого детства созвездие. Увы — звезды были чужими. Незнакомыми. В институте я сильно увлекался астрономией,
Шорох, раздавшийся из кустов, заставил меня насторожится. Схватившись за рукоять кистеня, я сделал аккуратный шаг назад, окидывая взглядом, выбирающегося из кустов зверя. Это была небольшая, похожая на дикобраза животина, с короткими лапами, серой шерстью и длинным лысым хвостом. Но больше всего к себе привлекали внимание глаза зверя.
Встретившись взглядом с горящими голубым пламенем глазами твари, я ощутил как на мое сознание, обрушивается целая волна мыслей. Это были не сфокусированные мыслеобразы, несущие какую-либо информацию, нет, это были спутанные обрывки сознания, постепенно затуманивавшие мой разум. В панике я попытался оборвать зрительный контакт, закрыв глаза. Но мои веки, будто попали под анестезию, не слушали приказа разума. Секунда за секундой, я терял контроль над своим телом, все больше погружаясь в некий колодец, сквозь призму которого я смотрел на окружающий мир.
Ну уж нет, гадина. Я столько пережил за эти дни не для того, чтобы меня сожрал какой-то крысо-дикаобраз. Собрав всю свою волю, я одним ударом попытался проломить барьеры чужой волошбы, атакующей мое сознание. Но чужая воля была не слабее моей и скрепы ее барьеров стояли крепко. Тогда я изменил тактику: воззвав к своему источнику, зачерпнул немного манны, вливая ее в выстраиваемые мной самим щиты воли. Когда все было завершено, мой собственный защитный бастион воли окружал сознание, не пропуская атакующие меня обрывки мыслей.
Убедившись, что моя защита надежно удерживает напирающего противника, я стал постепенно давить на него, вливая все больше манны в свои барьеры. Секунду мне казалось, что сознание зверя не поддастся, но вот мои щиты продвинулись вперед. Еще шаг и еще. Секунда за секундой, я продвигал свой бастион вперед, вытисняя из собственного разума влияние магии зверя. Спустя минуту, показавшуюся мне целой вечностью, я вновь овладел своим телом.
Стоящий напротив меня зверь мелко трясся. Его лапы дрожали, хвост ходил ходуном из стороны в сторону. Было хорошо видно, что все, чего он сейчас хочет, это смыться отсюда как можно дальше.
— Стоять, гад! — Зло усмехнулся я, надавливая на сознание зверя своей волей.
Я был на вершине счастья. Впервые за долгие дни тренировок, у меня действительно получилось открыть нечто новое и несомненно важное в магии. Больше всего я боялся упустить этот миг, когда мои способности пробудились в полной мере, позволяя мне использовать текущие по моему телу потоки манны на свое усмотрение.
Сформировав из своей подпитанной манной воли кулак, я нанес удар по защите сознания противника. Еще удар. Я с удовольствием наблюдал как прогибается воля противника, как расходятся его щиты, позволяя мне беспрепятственно добраться до его сознания. Следующим шагом, действуя по наитию, я сформировал щуп, которым проник сквозь треснувшие барьеры в мозг противника.