Иной разум. Тетралогия
Шрифт:
После трансформации внутреннее пространство машины разделилось на восемь расположенных попарно (вдоль бортов) ячеек, размером два на полтора метра, оборудованных откидными койками, и минимальными гигиеническими средствами, между второй и третьей парами «кают» в центральной части, напротив шлюза осталось место для общих сборов экипажа, оборудованное откидными креслами, терминалом кибернетической системы и настенными экранами, обеспечивающими не только вывод информации, но и внешний обзор, по желанию пользователей.
Поначалу Светлову показалось нерациональным деление большей части внутреннего пространства
К тому же термин «повышенная живучесть» подразумевал, что каждый индивидуальный отсек несет функцию герметичной спасательной капсулы в случае разрушения основного корпуса.
Сейчас предусмотрительность проектировщиков и правильный выбор конфигурации позволили Антону быстро и эффективно решить две задачи – изолировать Хоука, и оградить Дану от излишнего внимания и волнений, – она даже не проснулась, пока в секторе гидропоники происходили известные события.
…Заглянув в кабину управления, Светлов посмотрел на экраны. «Ланцет» продвигался по древней дороге, от которой, откровенного говоря, осталось одно название.
– Командир, – Клаус обернулся, – мы тут провели ходовое испытание фантом-генераторов.
– И? – Антон уже заметил в небесах роящиеся точки.
– Сработало. Рагды дернулись было, но потом вернулись на исходные.
– В следующий раз предупреждай по внутренней связи.
Фриенбагер кивнул. Они со Светловым как-то незаметно поменялись ролями, вернувшись к пришедшим из прошлого взаимоотношениям, Фогель четко уловил эту нотку, заметив, что Клаус хоть и нахмурился в ответ на замечание, но промолчал.
– Командир, куда мы направляемся? – Курт решил, что будет лучше, если он так же добровольно подчиниться былой субординации. В конце концов, их со всех сторон окружал враждебный мир, а Антон в данной ситуации оставался единственным человеком, кому он лично мог без оглядки на обстоятельства доверить свою жизнь.
– К черному лесу, – ответил Светлов. – Скроемся в зарослях, чтобы гарантировано сбить СКАД со следа. Соглядатаи нам не нужны.
– А потом?
– Потом будем искать объездные пути, к месту, где велись раскопки.
– А что это даст?
– Мы не бежали из города, Курт, – ответил Антон, ожидавший подобного вопроса. – Атака СКАДа лишь форсировала наши планы.
– То есть вы изначально собирались покинуть Цитадель?
– Да. Есть много моментов, в том числе связанных со СКАДом, которых ты не знаешь. Мы хотим выяснить, что на самом деле происходило двадцать лет назад.
– А зачем, командир?
– Скорее не зачем, а «почему», – ответил Светлов. – Мы вымираем, Курт. У нас перестали рождаться дети. Цитадель постоянно осаждается механоформами о происхождении которых не известно даже СКАДу. Говоря проще – мы существуем, балансируя на грани уничтожения. Живем от одной внешней атаки до другой, не задумываясь над смыслом происходящего.
– Странно… – Фогель нахмурился. –
– Ничего странного. Теперь мы знаем, что СКАД мог сканировать излучения имплантов. Где гарантия, что он не формировал ответное поле, нашептывающее нам – все в порядке. А выброс эмоций происходил в параллельности, которая для большинства стала наркотиком.
– Бред… – Фогель встряхнул головой, словно отгоняя от себя наваждение. – Но к чему? Зачем СКАДу наше вымирание?
– Не знаю, – пожал плечами Светлов. – Мне думается тут несколько проблем, у которых один корень. И искать его нужно в прошлом. К сожалению, в городе не осталось доступных информационных свидетельств, по которым можно судить как развивалась колония, откуда появились чуждые механоформы, почему нет связи с Землей, – родиной наших предков. Слишком много вопросов, Курт, и ни одного ответа. Все похоронила первая внешняя атака, разрушившая компьютерный центр управления. Я потратил много лет, занимаясь поисками в сети. Информации нет. Сеть содержит лишь сведения, отражающие действительность, а СКАД, как выяснилось, всего лишь аналитическая подсистема, случайно уцелевшая двадцать лет назад.
Фогель слушал не в силах ни возразить, ни добавить что-либо.
– Мы пришли к выводу, что информация, объясняющая происходящее, должна сохраниться, – тем временем продолжил Светлов. – Ты сам помнишь, что в зоне раскопок располагался временный центр управления.
– Он уничтожен… – подавлено напомнил Фогель.
– Да. Но носители информации могли уцелеть. Власть СКАДа туда не распространяется. Поэтому есть надежда найти объяснение данности и что-то изменить.
– Сложная задача… – произнес Курт.
– Сложная, но выполнимая. Если конечно тебя не устраивает роль марионетки.
– Это лишнее, командир. Я высказал системе все, что хотел. Ты сам слышал. – Фогель хмуро посмотрел на экраны, где простиралась безжизненная, опаленная огнем бушевавших тут когда-то схваток равнина и добавил: – Я как будто проснулся… Или я все еще сплю?!
* * *
Предоставив Клаусу вести машину, Антон вернулся в модуль экипажа.
– Генрих? – вызвал он по связи Миллера. – Где ты?
– У Энтони. Оказываю ему помощь.
– Он очнулся?
– Да. Но находиться в скверном настроении.
К коммуникационному каналу подключился еще один абонент:
– Светлов, я хочу поговорить с тобой!
– Позже, Хоук, у меня есть неотложные дела, – спокойно ответил Антон.
– Куда мы направляемся?! Я чувствую, что «Ланцет» движется! – Голос Энтони выдавал нотки ярости, граничащие с истерикой.
– Ты абсолютно прав. – Антон старался не реагировать на тон, он просто еще не решил, как поступить с Хоуком. «Невольный пассажир» мог серьезно осложнить обстановку на борту, но и бросать его в Цитадели было… неправильно. – Мы находимся вне городских стен, так что не дергайся. – Посоветовал Антон. – Смирись ненадолго. От необдуманных поступков советую воздержаться – над нами кружит стая рагдов, и, клянусь, Энтони, если ты устроишь какую-нибудь пакость, я просто выкину тебя через шлюз. Ты понял?