Иной разум. Тетралогия
Шрифт:
— Да, странно… — согласилась Настя. — Ты прав, ведь по определению столицей Северо-Западного региона является Санкт-Петербург…
— Вот и я подумал об этом. Конечно, при современном уровне технологий связи координирующий центр может располагаться где угодно, но в нашем случае вступает в игру иная логика.
— Ты считаешь, базу перенесли на периферию, чтобы уберечь ее в случае внезапной войны?
— Да. Подальше от крупных городов, промышленных центров, которые при начале боевых действий автоматически становятся «целями номер один», — кивнув, ответил Иван. — Только такая логика согласуется с моими
Пока они говорили, БМК продолжала двигаться по захламленным улицам. Обзорные экраны демонстрировали обезлюдевший, изменившийся до полной неузнаваемости город: везде, куда ни посмотри, взгляд находил свидетельства внезапно обрушившейся катастрофы.
Закопченные оконные проемы многоэтажек, оборванные линии электропередачи, обугленные остовы машин, оттаявшие из-под снега полуразложившиеся человеческие тела — все это низводило разум до состояния острой шоковой ненависти к тем существам, что вторглись на Землю, превратив цветущие города в мрачные кладбища.
Только позолоченные купола собора, расположенного на территории древнего кремля, не пострадали в момент катастрофического удара, будто их хранила от разрушительных потрясений неведомая сила…
…Спустя десять минут БМК беспрепятственно выехала на противоположную окраину города и свернула на асфальтированное шоссе, идущее вдоль реки.
Опять по правую сторону потянулись невспаханные поля, над ними царил естественный холм, на вершине которого возвышалась многометровая скульптурная группа, изображавшая князя Александра Невского с воинством. Памятник был установлен в честь победы русского оружия во время Ледового побоища…
Иван, мельком взглянув на скульптурную группу, вдруг вспомнил древний кремль и слова, принадлежавшие князю Александру, увековеченные на, огромном символическом щите, укрепленном на стене у главных ворот:
«Кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет».
«Проще ли им было восемьсот лет назад, когда сошлись собранные под знаменами князя ополченцы с рыцарями Тевтонского ордена?» — вскользь подумал он, сворачивая в сторону на очередной развязке.
Теперь БМК ехала по ровной открытой местности, справа тянулись бесконечные поля, и лишь слева темнела узкая полоска леса, за которой пряталась озерная гладь.
Дорога была тупиковой, она оканчивалась в небольшой деревне на берегу озера, и Иван, знакомый с этой местностью, свернул на ближайший проселок, уводящий к протянувшемуся вдоль берега лесному массиву.
Под сенью сосен они почувствовали себя в некоторой безопасности, хотя, скорее всего, это являлось лишь субъективным ощущением.
Наконец впереди показался бетонный забор базы МЧС.
Лесная дорога упиралась в плотно сомкнутые металлические ворота, и Лозин, не раздумывая, продавил их мощным бронированным лобовым скатом боевой машины. Протяжный скрежет металла завершился глухим хлопком, когда створы, не выдержав, рухнули, открыв въезд на территорию координирующего центра Северо-Западного отделения МЧС России.
Вырулив на центральную асфальтированную площадку комплекса, Иван загнал машину под навес, с таким расчетом, чтобы система компьютерного слежения могла свободно сканировать горизонт со стороны
— Дима, Настя, остаетесь здесь, мы с Джоном попробуем отыскать вход в бункер. Если в небе появятся корабли Чужих, не обнаруживайте себя, — навес имеет металлическую кровлю, возможно, они воспримут БМК как часть конструкции.
— Рвать их надо… — раздался из десантного отсека голос Логинова.
— Успеем, Дима… Думаю, на наш век войны хватит с избытком… — ответил ему Иван. — Здесь нам лучше отработать по-тихому, тогда и уходить будет проще.
— Ладно… — скрепя сердце согласился Дым. — Буду мотать нервы на кулак, если что.
— Пошли, Джон.
Первое, что ощутил Иван, выбравшись из БМК, был острый запах хвои, смешанный с ароматами лесной свежести…
«Будто и не было ничего…» — подумалось ему, когда взгляд скользнул по морщинистой коре вековых сосен, растущих прямо на территории базы. Однако стоило взглянуть на многочисленные приземистые постройки, и ощущение умиротворенности тут же улетучилось: здесь, как и в городе, бушевал пожар, который выжег здания изнутри, оставив от них лишь закопченные коробки. Огонь не сумел перекинуться на окружающие деревья лишь благодаря тому, что катастрофические события происходили зимой, когда на разлапистых ветвях сосен лежали шапки снега, а траву и мох надежно укрывали сугробы.
…В течение часа Иван с Джоном одну за другой осматривали выгоревшие дотла постройки.
Еще одно испытание для измотанной психики, но выбора не оставалось, и они молча переходили от здания к зданию, не разговаривая, толком не представляя, что именно следует обнаружить меж обугленных стен, сгоревшей аппаратуры и превратившихся в золу человеческих останков…
…Удача улыбнулась им, когда оба уже отчаялись, вконец обессилев и физически, и морально.
На самых задворках обширной, огороженной бетонным забором территории Херберт обнаружил стоящее особняком небольшое строение без окон, похожее по размерам на заурядную трансформаторную будку.
— Иван, я, кажется, нашел… — произнес он в коммуникатор. — Тут маленькое здание. На нем нет никаких следов пожара…
— Иду.
…
Обнаруженное Хербертом строение действительно выглядело необычно: глухая, цельнолитая бетонная коробка двух метров в высоту с единственной металлической дверью. К «зданию» не подходило никаких коммуникаций, его дверь, выкрашенная в серый цвет, сливалась с фоном бетонной стены, а единственными деталями, на которых мог задержаться взгляд, были незамысловатая дверная ручка и прикрытая металлической накладкой замочная скважина.
Лозин подергал дверь, убедился, что она заперта, и сказал Херберту:
— Отойди.
Искать ключи было бессмысленно, и лейтенант выпустил в район замка короткую автоматную очередь.
Нервно взвизгнули срикошетившие пули, серая краска в местах попаданий отлетела, но металл выдержал, покрывшись блестящими оспинами.
Лозин коснулся одного из продавленных пулями углублений и, обернувшись к Джону, произнес:
— Нержавеющий сплав.
Легированная сталь и бетон — что, кроме них, может простоять века, не разрушаясь под воздействием внешней среды? Еще не проникнув внутрь, Иван почувствовал, что это невзрачное строение отнюдь не заурядная подсобка…