Иной разум. Тетралогия
Шрифт:
Он посмотрел на волну приближающихся фигур, и дальномер послушно выдал на проекционное забрало боевого шлема цифровое значение дистанции:
Четыреста метров…
Триста пятьдесят…
Триста…
Позиции взвода молчали…
Вот когда дали свои рациональные всходы изнурительные марш-броски, ночевки под открытым небом, сотни часов боевого взаимодействия отделений, превратившие группу бойцов в единый организм, со стальными нервами, общим рассудком и несгибаемой
Они ждали, буквально исполняя приказ командира: «бить только наверняка…»
Двести метров…
Уже невооруженным глазом можно было различить отдельные фигуры Чужих…
Сто пятьдесят метров…
В этот миг запредельного напряжения, когда черно-сизая масса инородных тел подступила почти вплотную к передовым траншеям, лейтенант услышал, как за его спиной в разных местах раздались приглушенные хлопки выстрелов из подствольных гранатометов, и секунду спустя яркие сполохи разрывов ударили посреди боевых порядков Чужих, нанося чудовищный урон наступавшим в полный рост ксеноморфам.
Видимо, логика этих существ начисто отвергала саму вероятность того, что после химической атаки и двух волн ковровой бомбардировки среди полузасыпанных траншей может скрываться хладнокровный, способный к яростному и осмысленному сопротивлению противник.
Их тактика массированных ударов была слишком проста, прямолинейна, она годилась для уничтожения гражданского населения, но в столкновении с закаленными бойцами, прошедшими все круги ада локальных внутричеловеческих конфликтов, Чужим следовало остеречься подобного примитивизма…
…Первые разрывы еще не отгремели, когда хлопнул второй уже синхронный залп, и Иван приподнял голову, наблюдая последствия беглого огня.
Он увидел, как смерть плясала среди поредевших боевых порядков наступающих чужаков: разрывы осколочных гранат вспухали огненными бутонами, с силой отбрасывая в стороны уже мертвые либо агонизирующие тела, атака явно захлебнулась, но…
Лейтенант машинально взглянул на подковообразный корабль и увидел, как из открытых люков вновь начал соскальзывать вниз нескончаемый поток чуждых существ — их прибывало с каждой секундой, словно внутри огромного корабля скрывались тысячи особей иной расы.
В этот миг Иван впервые почувствовал, что теряет самообладание.
Казалось, настал их последний бой, копошащаяся впереди масса попросту неисчислима, и у людей элементарно не хватит патронов, чтобы уничтожить хотя бы половину высадившихся…
Отчаяние на миг цепко впилось в разум, но реальность завязавшегося боя столь же мгновенно уничтожила все чувства, — Лозин слишком высоко поднял голову, и тотчас по песчаному, покрытому прахом погибшей растительности брустверу взметнулась цепочка султанчиков, будто по нему резанула автоматная очередь.
Он машинально отпрянул назад и вдруг увидел, что это было на самом деле: в маленькой конической воронке на уровне глаз лежал длинный острый шип, совсем не похожий на пулю, но явно аналогичный по предназначению.
— Не высовываться! Огонь выше! Целиться по кораблю! — Лейтенант на одном дыхании отдал эти команды, мгновенно сопоставив уже известную ему прочность корпусов черных кораблей и тип боеприпасов для подствольных гранатометов, оставшийся у его бойцов.
Это
Иван не мог видеть точные места попаданий, но он знал принцип действия кумулятивного заряда и мог представить, как струя пламени прожигает обшивку подковообразной громады, создавая внутри предполагаемых отсеков температуру до тысячи градусов по шкале Цельсия…
Словно в ответ на его наитие изнутри слоистой громады внезапно взметнулось несколько фонтанов чадного пламени, лишний раз подтверждая, что корабли Чужих, в силу каких-то особенностей, состоят из полимерных материалов и органики; возможно, их защита была изначально ориентирована на неизвестные людям типы энергетического оружия, но это являлось явным минусом в условиях Земли…
Первая атака Чужих захлебнулась на подступах к траншеям, но вторая волна высадившихся существ уже не повторила тактическую ошибку своих предшественников, тем более что отступать им было по сути некуда — за их спинами полыхал базовый корабль, извергая в небеса ревущие столбы пламени. Оставалось лишь гадать, каким образом ему удается удерживаться в воздухе, но на подобные размышления у людей не было ни времени, ни сил…
Ситуация менялась с каждой секундой: из объятого пламенем корабля больше не соскальзывали фигурки Чужих, но те, кто успел высадиться, объединившись с отступившими остатками первой волны, вдруг ринулись в атаку, накатываясь на развороченные бомбовыми ударами укрепления уже не сплошным темным валом, а отдельными группами, которые перебегали от укрытия к укрытию, ведя попеременный огонь по позициям людей…
В момент первой атаки Иван успел отчетливо разглядеть, что в руках наступавших не было никакого оружия, однако, невзирая на это, земля вокруг дыбилась сотнями султанчиков, в воздухе стоял непрекращающийся высокочастотный свист, острые пятисантиметровые шипы вонзались в обнажившиеся стены железобетонных конструкций, вокруг вновь воцарился кромешный ад, где подавляющее превосходство мгновенно перешло на сторону Чужих…
Еще немного — и горстку людей просто сомнут…
С дальних позиций ударили скупые, экономные автоматные очереди, но, пригнувшись за бруствером, Иван не мог определить, как далеко продвинулся противник, он лишь понимал, что они с Долматовым оказались на острие клиновидной позиции, и их легко могут обойти с флангов.
— Прикрой! — крикнул он Андрею, резко выпрямляясь.
Он приподнялся всего на миг, чтобы оценить расстояние до атакующих, но и этого краткого промежутка времени хватило, чтобы несколько шипов вонзилось в опущенное забрало компьютеризованного шлема, покрыв его густой сеткой трещин.
Чужаки были уже совсем близко, метрах в сорока, и лейтенант, одной рукой отстегивая забрало, в котором застряло четыре шипа, другой выхватил из подсумка разгрузки ручную гранату и, не вставая, метнул ее за перепаханный бруствер.