Иной жизни для себя не представляю! Книга вторая. Опасный маршрут
Шрифт:
"Это у него на лбу не написано!" - буркнул Леня, отвернувшись к окну и что-то в него или на нем рассматривая, - "Медицинскую справку и паспорт он не мне показывал, а в отделе кадров! А искать - мы неделю только и делаем, что ищем!"
Павел Петрович, от неожиданного отпора, на несколько секунд замешкался, и этим воспользовался Виталий:
"А почему мы должны искать? Менты для чего? Только поставить пост возле Мирного и ждать, когда партизан там появится? Если еще жив?"
"Пропавшего работника мы искать обязаны!" - начальник партии стоял на своем, - "Пока
Леня тут же предложил вариант, заставивший всех задуматься:
"Где могли - мы все проверили. В разумных пределах. Продолжать кататься на машинах бесполезно, площадь поисков все расширяется и расширяется. Нужен вертолет".
"Вы понимаете, в какие деньги для партии это обойдется?" - Павел Петрович всех осмотрел, как врач осматривает душевно больных с непредсказуемыми причудами, - "Будем искать, одной машиной! Пока я команду не получу, что можно закругляться!"
"В отряде лишней машины нет", - не замедлил напомнить Леня, - "мы и так уже неделю не работаем!"
Павел Петрович только усмехнулся, и ответил твердо:
"Найдешь машину! Отвезешь утром людей на работу - и покатаетесь! Обязательно с геологом, что б потом и шофера искать не пришлось!".
"Так сколько того время остается на поиски!" - привел Леня еще один аргумент, потому что эта же машина должна и людей с работы в отряд привезти. И собирался предложить аргумент второй, и уже набрал для этого воздух, но я толкнул его в бок кулаком, что бы замолчал.
"Хватит время!" - отрезал Павел Петрович, воспользовавшись паузой, - "Сейчас я в партию возвращаюсь, но вернусь при первой возможности. А вы - поиски продолжаете! И говорить больше не о чем!" - отдал приказ, и начал бумажки свои собирать, показывая, что совещание заканчивает.
Когда Уазик с шефом запылил в партию, я и Леня, вышедщие из домика вместе с остальными, своими глазами убедиться в этом событии, в него вернулись.
"Про версию, что канавщика кто-то убил из-за денег Палыча, никому не говори", - предупредил меня, - " Хватит нам одного Гриши, как преступника - его и будем искать. Найдем или мы, или менты - хорошо, а не найдем - потихоньку все и заглохнет. Ну а насчет того, что живым мы его не увидим - так это и Павел Петрович понимает. Ты же не зря мне в бок кулаком врезал, когда понял, что он от нас хочет: делать вид, что ищем. И если парень жив, во что я не верю, то уже где-нибудь в городе в кабаке сидит. А если мертв - птицы и лисы кости растаскивать кончают!"
"Интересно, а сколько времени нам придется делать вид, что ищем?"
"Один бог знает", - пожал Леня плечами, - "этот вопрос и Павел Петрович решить не может", - вот в этом я согласен с ним полностью.
Однако, если до сих пор поиски партизана результата не дали, то побочный положительный эффект имели: убедили всех, что вблизи отряда его нет. Ночные караулы Леня отменил, что ребят, в них задействованных, обрадовало. Но отнюдь не обрадовало шофера, которого тот же Леня назначил целый день крутить баранку вместо того, что бы развезя людей на работу, дремать в кабине, читать
Командовать же недовольным и лишенным привычного кайфа шофером, что бы не заблудился и катался не абы как, а по определенному плану, пришлось Виталию и Славе по очереди, как мужикам опытным. Слава к этому делу отнесся негативно, потому что трястись на машине - это никакая не геология. К тому же, не был он ни охотником, ни рыбаком. Виталий наоборот - катался с удовольствием, брал с собой ружье, и за неделю привез двух сайгаков, добытых попутно, гоном на далеком от нас такыре, причем не ночью, а днем.
За эту же неделю я после работы, посетил все канавы рядом с отрядом, пройденные двумя работягами с большой ногой. Просмотрел их с особой тщательностью, все вокруг облазил в поисках следов работы кайлом или лопатой, валявшиеся камни проверил не поднимались ли, что бы что то под них засунуть, отвалы канав проверил не ковырялся ли кто и в них. И ничего подозрительного не заметил!
А Леню развитие событий, то-есть, и продолжающиеся бесполезные поиски, и столь же бесполезное посещение мною пройденных работягами канав, устраивало. С каждым днем он улыбался все чаще, в настроении плохом уже не замечался, и в пятницу завел со мной разговор на тему уже подзабытую:
"Пора бы Павлу Петровичу сигнал подать. Что поиски партизана можно закончить. Мы тогда праздник устроим, отметить это дело. А то сидим как сычи, без радости!"
"Это мы запросто!" - поддержал я проект, - "Только где возьмем живительную влагу?"
"За кого меня принимаешь?" - продемонстрировал Леня снисходительную улыбочку, - "У меня и сейчас", - кивнул на кровать, вернее на то, что под ней, - "пара пузырей стоит, привез, когда сюда ехал. Но все дела эти, с партизаном", - продемонстрировал на лице, как они для него неприятны, - "к празднику не располагают. Так что чуток подождем, и готовиться к нему начнем. Шашлык заделаем!"
"Для всех, или для себя?" - решился я на уточнение.
"Для нас с тобой плюс Виталий и Слава. И больше никого! Потому что с другими придется студенток приглашать! А они у меня во где!" - и показал рукой, что где-то в районе горла. Надеюсь, это касается только Розочки.
"Хочешь Егорыча и Томочку обидеть? Ладно наша молодежь, могут сами о себе позаботиться. А этим то, постоянным нашим работникам, куда деваться? "
"Ладно, этих пригласим! Егорыча обрадуем, и Томочку обнадежим!" - усмехнулся Леня, да еще мне и подмигнул.
"Обнадежим то в чем?" - почувствовал я какой то подвох.
"Что она мужикам еще нужна!" - это он тоном игривым, а дальше серьезно, - "Уважишь ее - и ни какая другая не понадобится! А Розочка сейчас свободна, и кто знает, что у нее в голове!" - погрозил мне пальцем, - "Близко к ней не подходи!"
К ней я и не подходил, кроме как по рабочим делам. Зато на следующий день вечером она пришла в наш домик к Лене, с уже привычной золотой цепью с крестом на шее. И очень смело объяснила зачем: