Инсомния-4

Бо Вова

Мир снов окутывает пустота. И если вспомнить легенду о Джуши, которую я прочитал в доме Сумрака, то в такой пустоте родился Джу. Джу был не просто существом из легенд.

Джу — эгрегор абсолютного одиночества. Тотального, когда в мире нет больше никого живого. Кошмар, когда ты бродишь по пустому, покинутому городу и понимаешь, что до конца своих дней больше не встретишь никого живого. Осознание, что сколько бы не минуло лет, ты всегда будешь одинок. Таковы сны Джу — эгрегора кошмара одиночества.

А потом безумный лунатик,

служивший еще королю-богу, возжелавший стать богом, создал ритуал, намереваясь подчинить стража внешней границы. Ведь пустота и ничто Джу были абсолютны настолько, что им не нашлось места в самом калейдоскопе снов, слишком живом для него.

Лунатик пытался притянуть Джу, чтобы сделать целый эгрегор кошмара своим ручным сновидением. Получив силу если не бога, то первого после него.

Дальше образы воспоминаний расплываются, перемешиваясь в одну сплошную смазанную картину. Была большая битва и долгая битва. Лунатик специально выбрал южную часть Эдеа, куда не доставала сила короля-бога, увеличенная проводящим кристаллом.

Много сущностей, не принадлежащих миру Эра приняло участие в этой битве. Чашы равновесия пошатнулись и защитная пелена мира ослабла. Из-за этого позже даже случился тот самый прорыв демонов с изнанки.

Но мы так и не смогли прервать ритуал призыва. Не знаю, может быть нам удалось повредить магический круг, может лунатик просто переоценил свои силы. Но так или иначе, Джу не поддался призыву.

Вместо этого лунатик вырвал часть него. Ту, которая стала Ши. Но Ши тоже была частью эгрегора кошмара, несущего в себе его силу. Сам лунатик погиб мгновенно. Слишком легкая смерть для ублюдка, просто превратиться в ничто.

Многие погибли в тот день, кто-то пытаясь сорвать ритуал, остальные от появления Ши.

Тайная ложа защитников мира — те самые Неспящие, сотворили для Ши сосуд. Гомункула вроде того, что использовал в свое время я, или того, что сейчас в распоряжении Отца Сумрака.

Сам же Эрик, будучи искуснейшим рунологом Эра, запечатал силу Ши в этом сосуде, потому что она невольно убивала все вокруг себя. Так Ши стала величайшим ловцом Эра, способным призвать лишь одно единственное сновидение.

Джу соединился с ней в этом мире и теперь они навсегда есть друг у друга. Две половинки абсолютного одиночества, тянущиеся друг к другу, но никогда не способные наконец соединиться. Потому что суть эгрегора одиночества — всегда быть одному.

Джуши — ловец и сновидение, которые не могли и не должны были существовать. Парадокс мира снов, противоречащие самой своей природе.

Кажется, Отец Сумрака считал, что их сила будет ослабевать со временем, потому что Эгрегор одиночества Джу не был одинок, рядом со своим вырванным сердцем по имени Ши. Но, учитывая их мощь, еще пару тысячелетий они будут оставаться сильнейшим существом в мире.

И сейчас бледный силуэт проявился за стеклом в образе стройной и красивой молодой девушки. С

асболютно симметричными чертами лица и фигуры. Без изъянов, совершенная. Словно высеченная рукой мастера, не оставившего в образе ничего лишнего.

Кожа девушки была белой, как снег. Брови, волосы, все было белым. Кроме красных глаз, какие встречаются только у альбиносов своего вида. Символично. Быть чужим и чуждым даже среди таких же, как ты. Отличаться всегда и во всем.

Перед стеклом стояла обнаженная Ши и улыбалась мне. А вокруг нее плескалось черное бесконечное ничто, которое было Джу.

Ши легонько постучала изящным пальчиком по полуметровой толще стекла, усиленного рунами, отчего поверхность пошла трещинами.

Затем перевела взгляд на меня и я почувствовал волну любопытства, накрывшего мой разум. Затем любопытство сменилось узнаванием, а следом меня затопило детской радостью. Ментальная магия, я впервые встретился с чем-то подобным в этом мире. По крайней мере в этот раз.

Джу принялась водить пальцами по своему телу, но делала это осознанно, словно что-то ищет на коже. И только сейчас я заметил тонкие шрамы, почти невидимые на белой коже. И содрогнулся на мгновение, пока не вспомнил.

Отец Сумрака нанес их на кожу гомункула до того, как в него запечатали Ши и оживили тело. Волна облегчения прошла по спине, потому что тело Ши целиком состояло из тонких переплетений рун, опутывающих ее с головы до ног.

И сейчас она перемещала целые строчки-нити по своему телу простым движением пальцев.

— Что она делает? — прошептал Бион, силясь разглядеть хоть что-то своими глазами.

— Восстанавливает защиту, — пояснил я. — Лоремцы сломали печати, наверное, хотели извлечь из нее силу.

Прямо на глазах строчки рун, казалось, хаотично перемещались с места на место, но в целом картина вязи становилась более целостной, полной. Это как смотреть за человеком, собирающим кубик рубика у тебя на глазах.

Если у кубика тысяча граней и все разноцветные, периодически мигают, переливаются и меняют цвет, в зависимости от угла наклона. А собирает ее азиат. Потому что всегда найдется азиат, который сделает это лучше.

Мгновения плыли слишком медленно, а трещины на стекле расползались слишком быстро. Руны на защитном стекле вспыхивали особо ярко, но лишь для того, чтобы угаснуть окончательно.

Я вспомнил лишь небольшой кусочек пазла, под названием «моя жизнь и подвиги в шкуре Неуязвимого». Остальные не знали и этого, потому вряд ли понимали, что сейчас произойдет, если стекло треснет.

Без Ская и его легендарной завесы, нивелирующей любую магию, мы превратимся в ничто за мгновение. Не исчезнем, не умрем, не распадемся на атомы, потому что где атомы, там хоть что-то да есть.

Джу, это даже не вакуум. Это бездна, где нет ни частиц, ни света, ни волн, ничего. Просто прямая противоположность всему, что мы знаем.